Вот уже несколько ночей один и тот же сон посещает его, подобно любовнику, страстно желающему встретиться с предметом своего обожания и ради этого плюющему на все запреты. Стоило юноше погрузиться в страну Морфея, как в кромешной тьме загорались две кроваво-красные, иногда белые щелки, Ганс знал, что это тот самый демон стоит напротив него и смотрит прямо ему в глаза, не моргая и сковывая всё тело одним только взглядом. Черные, покрытые короткой шерстью, длинные руки тянутся к нему, но стоит им только достигнуть своей цели, как жозефина открывает глаза и резко садится на постели, с минуту соображая, что только что произошло.
С каждой ночью игра в гляделки становится всё длиннее и длиннее, но всё заканчивалось одним и тем же движением со стороны демона, иногда юноша даже ощущал прикосновения жёсткой шерсти к своей коже, но наутро это всё казалось более чем игрой воображения. Просто не мог простить себе того, что отвлёкся тогда на такую мелочь и потерял контроль над демоном. Теперь он приходит к нему во снах и дразнит просто своим присутствием, напоминает, что чуть было не стал его палачом.
Если бы сегодня его не разбудил сработавший будильник, то та игра в гляделки во сне, казалось, могла бы продлиться до обеда, чего совсем не хотелось привыкшему вставать в одно и то же время студенту. В зеркале на него смотрел не тот обычный парень, что больше обычного бьётся над тем, чтобы покончить с хаосом на голове, а какое-то измученное частыми пробуждениями посреди ночи существо, что не было особо настроено положительно ко всему окружающему.
«Пытается на контакт со мной выйти что ли... или действительно издевается?» - что-то давно ему подсказывало, что страховать себя с помощью той кровавой нити было не лучшей затеей, в любом случае, его бывший преподаватель Демонологии не был против подобного. Возможно, он просто не знал о подобных последствиях. Или их не было вовсе, а Ганс просто как обычно себя накрутил, выдумал какую-то несусветную чушь и свято в неё поверил, обвинив во всех бедах себя самого. А кого же ещё?
В любом случае, этим утром у него появилось не только желание запереться в комнате, забить на всё и вся и провести весь день под одеялом, пряча нелепого себя от мира, но не смея при этом засыпать. Параллельно с ним загорелась идея посетить ту преподавательницу, госпожу Мич, чтобы снова испытать удачу и призвать ночного гостя для дальнейших разборок. Он бы сделал это и сам, заперев комнату, чтобы никто не помешал, но после последнего призыва стал ещё сильнее сомневаться в своих силах. А опытный преподаватель может помочь, если что-то пойдёт не так, направить на нужный путь и подсказать лучшее решение или даже хороший выход из его положения.
И желание забить на всё тут же было забито гвоздём горящей идеи в стену под названием "далеко и надолго", потому что прятаться от всего и вся в такой ситуации казалось уже каким-то ребячеством, а молодой человек и так сегодня ненавидел себя за много. Например, за то, что кривые руки заплели волосы не так, как он хотел, пусть даже это и выглядело неплохо, но времен переделывать у него не было, нужно было поспешить, чтобы застать госпожу Мич в кабинете и желательно одну. Ещё одного позора на публике Ганс себе не простит уже до самого гроба.
Именно благодаря грызению самого себя и различным мрачным мыслям, роившимся в голове, студент не заметил, как и какими путями добрался до кабинета Демонологии. Остановившись перед дверью, чтобы немного привести себя в порядок и войти не с такой кислой миной, Швиммер на протяжении нескольких минут ходил из стороны в сторону перед кабинетом, собирая свои мысли и расставляя их по полочкам в попытке чётко сформулировать то, что он хочет от преподавательницы. Далее оставалось только надеяться на наличие самой госпожи Мич в кабинете и полное её одиночество.
Сдержанный стук в дверь, когда внутри бушует ураган, от которого волосы на затылке встают дыбом, но лицо сохраняет маску сосредоточенности, хотя покрасневшие глаза и едва заметные мешки под ними могли выдать его состояние с потрохами.
«Ну и пусть. Какое сейчас до этого дела,» - подождал немного и, убедившись, что преподавательница на месте, отворил дверь и вошёл в просторную аудиторию, которую тогда несколько раз успел окропить своей кровью.
- Госпожа Мич, - и эта фраза уже была ей приветствием, за спиной послышался звук закрывшейся за ним двери, значит, пути назад нет. - Мне нужна от Вас кое-какая помощь.

Видимо, преподавательница намеревалась открыть ему дверь, услышав стук, но юноша опередил её, застав на полпути к двери и, возможно, немного огорошив своим появлением. Не любил он обращаться к кому-то за помощью, это ему плохо удавалось, поэтому чаще всего приходилось разгребать всё самому. Но теперешний его случай казался довольно серьёзным на фоне прошлой неудачи, не хотелось, чтобы бездыханное тело Ганса нашли в его же комнате, да и вообще не хотелось умирать или как-то серьёзно страдать именно сейчас, в таком юном возрасте.
- Да, кое-что как раз случилось и случается уже на протяжении нескольких ночей после того занятия, - утвердительно кивнув на её вопрос, проговорил молодой человек и с позволения преподавательницы направился в ту сторону, где можно было сделать себе бодрящий напиток. Пришлось изменить своему ненаглядному чаю, чтобы прояснить голову, окончательно проснуться и выдать всё, чем он хотел с ней поделиться и о чем хотел попросить.
- Тот демон... он стал мне сниться. Просто стоит во мраке, смотрит на меня своими горящими глазами, совершенно не моргая. Я сквозь сон чувствую, как моё тело сковывает, будто ремнями или цепями, но не могу проснуться до тех пор, пока он не протянет в мою сторону свою, хм, руку, - с первым глотком горячего напитка по телу разлилось приятное тепло, позже сконцентрировавшись где-то в районе желудка и гарантируя студенту временную бодрость. - С каждым разом всё дольше смотрит на меня перед тем, как потянуться. Такого никогда со мной не случалось, когда я призывал его ранее. Но контроля над ним во время призыва я тоже не терял. Не знаю, чему виной эти сны, чего он от меня хочет и хочет ли вообще чего-то.
Поставив стаканчик с дымящимся напитком на парту рядом с преподавательницей, он посмотрел на неё, словно уже в самом лице госпожи Мич пытался найти какой-то ответ на то, что его сейчас волновало.
- Я никогда не боялся спать, но сейчас именно это со мной и происходит. Как думаете, что это такое и можно ли с этим как-то справиться? - прикрыв глаза, Ганс какое-то время массировал пальцами переносицу, будто пытался, но не мог вспомнить что-то важное, что мелькало у него перед носом, не давая ухватить себя. - Я подумал, что, призвав его снова в Вашем присутствии для страховки, смог бы что-то выяснить. Но не совсем уверен в том, что всё это может хорошо закончиться.
«Именно поэтому ты и здесь, а она тебя так внимательно слушает, несмотря на то, что, судя по бумагам, у неё самой куча дел».
«Да, Птица, ты права. Поэтому нам стоит как можно быстрее разобраться с этим, чтобы не задерживать ни себя, ни госпожу Мич».
С минуту Швиммер неотрывно смотрел на стоящую рядом преподавательницу, будто хотел ещё что-то добавить, но он и так сказал пока всё, что хотел сказать тогда, стоя перед дверью в кабинет. Пусть она выскажет своё мнение на этот счёт, а дальше уже можно будет решать, как можно поступить. Прихватив пальцами стаканчик за его края, молодой человек подул на напиток и сделал ещё один глоток. Всё-таки приятно знать, что будет, чем смочить горло, когда предстоит довольно долгий разговор. В любом случае, аудиторию он не покинет, пока со всем не разберётся. Хороший сон дороже всего.

Отредактировано Hans Schwimmer (21-04-2018 20:31:25)

- Договор, значит, - тупо повторил за преподавательницей Ганс, будто пробовал это слово на вкус, расщепляя его на части и пытаясь понять, что оно собой представляет по отношению к нему. Стаканчик с кофе был уже наполовину пуст, что выдавало его крайне взволнованное состояние, так быстро он не мог выпить то, что ему не особо нравилось. Вздохнув и постаравшись уложить в своей голове слова госпожи Мич, юноша опёрся спиной на край парты и повертел в руках стакан, рассматривая своё тёмное отражение на тёмно-коричневой, почти чёрной поверхности напитка.
«Что я могу дать ему взамен, если он всё-таки не захочет отстать от меня, пока я не заключу с ним этот самый договор? - перспектива заполучить себе в подчинение демона была довольно забавной, учитывая то, сколько возможностей это открывало, но плата заботила его больше. - Я практически не могу ему ничего дать, сильно при этом не рискуя. Энергии мне порой и самому не хватает, учитывая тренировки, с душой я если и захочу расстаться, то нормально, а не отдать её после своей смерти в лапы неизвестного мне толком демона».
«Его могла привлечь твоя необычная природа. Природа твоей магии, та самая искра, которая питает тебя через меня. Обычно подобные тебе, что обрели магию, можно сказать, не самым законным способом, могут быть лакомым кусочком для подобных этому демону. Возможно, он просто хочет узнать, что ты есть такое... что мы такое. А для этого ему договор и нужен. У нас вместе достаточно энергии, чтобы питать кого-то третьего, её просто нужно умело раскрыть и также умело использовать».
Слова преподавательницы сливались со словами Жозефины в его голове, путая и зарождая некий хаос, который обычно имел у него место довольно часто в последние несколько лет. Пытаясь разобраться со своими мыслями и уловить нужную информацию, льющуюся на него сразу из двух источников, Швиммер не заметил, как раздавил пластиковый стаканчик, испачкав чуть остывшим кофе ладонь и небольшую площадь пола перед собой.
- То есть, я могу заключить с ним договор, прося подчиняться мне взамен на мою энергию, если ему нужно именно это, до тех пор, пока не сочту нужным этот договор разорвать? - отрешённо смотря на то, как тёмные капли падают на пол, дополняя небольшую лужицу у ноги юноши, вопросил Ганс. - И может ли он попросить или даже потребовать что-то другое при разрыве договора, возможно, в качестве моральной компенсации или чего-то подобного?
Хотелось узнать все тонкости этого процесса, взвесить все "за" и "против" перед тем, как приступать к призыву. Потому что потом могло не остаться какого-либо пути назад.
Вздохнув, юноша достал из кармана носовой платок, приложил его к ладони, да так и оставил, снова задумавшись, глубоко так задумавшись над возможными условиями этого самого договора, чтобы продумать всё и, желательно, обсудить сначала с Жози, потом с преподавательницей, а в последнюю очередь уже и с самим демоном.
- А я ведь даже имени его не знаю, если оно у него вообще есть, - ухмыльнувшись на свои же слова, тихо, будто самому себе, проговорил Швиммер и таки убрал платок обратно в карман.
«Решай, малыш. Если хочешь заключить договор именно на энергию в качестве расплаты, то я готова предложить тебе разделить плату между нами. Можно не поровну, ведь я сильнее тебя. Признай это».
Прикрыв глаза, Ганс снова вздохнул и запустил пальцы в волосы на затылке, чуть сжав их до лёгкой, отрезвляющей боли.
- Что ж... - отойдя от парты на несколько шагов, задумчиво проговорил молодой человек, - позвольте приступить к призыву?
Обернувшись к преподавательнице, жозефина улыбнулся, этой улыбкой выдавая то, как он нервничает, решаясь на такой шаг, и как переживает, боясь совершить какую-нибудь ошибку.

«Расслабиться, как же,» - тихий нервный смех выдавал его с головой, Ганс сам себе уже казался помешавшимся от всего того обилия информации, которая на него сейчас свалилась. Осознание того, что демон может не отстать от него до тех пор, пока договор не будет заключен, давило на него сильнее всего, ему хватало проблем в обычной жизни, не доставало, конечно же, только бессонницы и шастающего по пятам и вечно чего-то хотящего демона.
«Правда, расслабься. Тебе не нужно заключать с ним договор, если ты этого не хочешь. Это просто может пригодиться тебе... нам пригодиться в будущем. Можем потом вызывать его только при крайней необходимости, объяснить ему, что постоянное его присутствие тебе не нужно и будет даже угнетать. Просто, пусть он будет настороже, пусть будет готов к тому, что ты можешь позвать его в опасной для тебя ситуации. Угроза твоей жизни может стать для него угрозой потери такой, можно сказать, уникальной энергии».
Жози была права, Каллиста тоже была права, а Ганс просто пытался смириться со всем этим, меряя кабинет широкими шагами и дёргая себя за выбившиеся из причёски пряди, чтобы хоть как-то себя успокоить и настроить на дальнейшие и очень важные для него и для его Жози решения. Всё зависело сейчас от него, и от того, как демон себя проявит при этом призыве.
Юношу остановила преподавательница, ухватив за подбородок цепкими пальцами и заставив смотреть себе прямо в глаза, но она не могла сейчас заставить его сердце биться не так часто, а дыхание выровняться. В любом случае, такая близость женщины его ни капли не смутила, он заведомо знал, что не может испытывать ничего подобного к женщине, какой бы шикарной и обольстительной она не была. Но эта близость всё-таки помогла ему замедлить поток своих мыслей, а голос преподавательницы, прозвучавший в его голове, и вовсе остановил этот поток, заморозив его на какое-то время. После этого контакта на юношу нахлынули воспоминания, связанные с прошлыми призывами этого демона, каждый раз он невесомо касался его сознания, пока Ганс держал его в узде, не позволяя забираться к себе в голову и как-то близко с собой контактировать. Возможно, именно это служило причиной того, что студент не знал его имени, а его холодное отношение и некоторая замкнутость могла как раз и вызвать желание заключить любыми способами договор с таким объектом.
После всего этого Швиммер смотрел на преподавательницу без какой-либо растерянности на дне зрачков, наоборот он будто светился от свалившейся на него уверенности, а в глазах будто загорелся какой-то будоражащий кровь азарт. Да, Ганс сделает это, выслушает демона, если посчитает нужным, то и договор заключит, хорошенько обсудив и рассмотрев все тонкости. Как и говорила Жози, ради своего будущего, ради возможного спасения своей шкурки во время какой-нибудь опасности. Больше ему ничего и не нужно будет от этого демона, никаких мелких поручений, только гарантия того, что его спина будет прикрыта и защищена от возможных ножей, пущенных в её сторону.
«Вот и узнаем, каково это, иметь связь с кем-то, кто сидит где-то в преисподней и ждёт, когда его призовут на помощь, дав в качестве расплаты долю такой сладкой и желанной энергии».
- Я готов, - решительно проговорил молодой человек, вставая точно на том месте, где стоял в прошлый раз при призыве, и уже сжимая в руках мел. Придётся открыть демону свои мысли, пустить его в своё сознание, познакомить со своей сущностью и дать знать, кто здесь главный.
Ровный круг, знакомые символы, рука движется, ведомая мышечной памятью, кровь шумит в ушах и пульсирует в висках. Знакомые слова едва слышимым шепотом срываются с губ, подобно заученной мантре, всё тело напрягается, готовое выпустить достаточное количество энергии, чтобы выполнить призыв и провести его гладко, насколько это только возможно. Рисунок мелом закончен, осталось только сделать то же самое кровью. Ганс, возможно, впервые обрадовался тому, что по привычке носил с собой незаменимый в некоторых ситуациях стилет, кусать самого себя до крови и чувствовать её вкус на своих губах не очень хотелось. Острие обожгло кожу, через ладонь прошла небольшая рана, которой было достаточно, чтобы получить нужное количество крови. Жозефина почувствовал заметное напряжение, когда кровь, ведомая его волей, завершила рисунок. Через тело прошёл заряд энергии, выпущенный ими совместно для призыва, и через несколько мгновений перед ним возникла знакомая чёрная фигура, в которой даже при свете было трудно определить какие-то очертания.
На этот раз Ганс так и остался сидеть перед кругом в позе лотоса, решив, что так будет лучше, чем стоять на протяжении всего мысленного разговора с демоном. Чья-то воля сначала мягко, но потом более требовательно коснулась его сознания, пытаясь проникнуть в него, но воля юноши какое-то время сдерживала её, закрывала от вмешательства, но потом он всё-таки пустил его в свои мысли, позволил познать ту гамму чувств и эмоций, царивших сейчас внутри, а демону, в свою очередь, позволил поделиться своими.
«Я Нокс,» - к некоторому удивлению, в голове молодого человека прозвучал мелодичный женский голос, а глаза стоящего напротив демона сузились, смотря прямо на него. Жозефина хранила молчание, помогая ему контролировать это существо и также не терять бдительность из-за нахлынувших на него эмоций демона.
«И что тебе от меня нужно, Нокс?» - он был спокоен, как ледник, стоящий посреди ледяной пустыни и никуда не спешащий, мысли плыли, подобно ровному и спокойному течению реки, казалось, ничего теперь не может сбить его, отвлечь или запутать.
Глаза демона ещё сильнее сузились, впиваясь в него остренькими кинжалами, рогатая голова чуть склонилась набок, а после существо и вовсе согнулось в три погибели, чтобы поравняться с ним, сидящим на полу и не меняющим позу.
«Договор... любое желание... в обмен на это,» - глаза расширились и стали красными огоньками, тонкая рука с длинными тонкими пальцами или даже когтями протянулась в сторону молодого человека и остановилась в нескольких сантиметрах от его груди, дальше уже воля Птицы не пустила её. Именно в этом направлении всегда тянулась эта рука во снах, теперь они оба понимали, чего действительно хочет это существо.
«Любое желание, договор, всё, что попросишь, всё, что захочешь, только дай мне это,» - Швиммера заметно передёрнуло, он почувствовал, как напрягается его внутренняя сущность, сжимается, подобно пружине, чтобы в любой момент прыгнуть на кого угодно ядовитой змеёй.
«Дай мне это, - шёпот женского голоса демона, рой его мыслей и эмоций уже прямо давил на него, пытаясь уже не договориться, а получить силой, непонятно только, как им удавалось всё ещё держать руку в нескольких сантиметрах от его груди, там, где впервые промелькнула и загорелась магическая искра, родилась его Жози, именно это и только это нужно было демону. - Я хочу ЭТО!!!
Глаза, эти красные огоньки округлились, ещё больше налились краской, стали похожи на два рубина, которые сверлили жозефина, пытались проделать в нём дыру, подчинить себе. При других обстоятельствах он бы уже был полностью в его власти, но сейчас, непонятно каким образом, ярость его внутренней сущности в несколько раз превышала желание призванного существа заполучить самое драгоценное, что у него было. Даже не часть, а всё, всё без остатка при том факте, что они уже не хотели расставаться ни с единой её крупицей. И ярость сейчас была настолько сильна, что Жозефина могла вновь отозвать демона, она даже была готова его уничтожить.
Он уже не видел ничего, что было у него перед глазами, а она видела перед ним и перед собой склонившуюся тёмную фигуру, длинную руку, направленную в сторону парня и его кровь на этой руке, которая тонкой змейкой ползла вверх, удивляя демона не меньше, чем самого Ганса. Она двигалась к горлу существа, намереваясь, если не придушить, так стать равной острой леске и просто отрубить демону голову, сжав горло с нужной силой.

Связь оборвалась резко, Нокс, видимо, увидела во внутренней сущности этого студента сильного для себя противника и не решилась расстаться с какой-то частью своего материального тела или даже со своей жизнью. Не так уж сильно было её желание по сравнению с той яростью. Только вот в этой не особо заметной со стороны схватке никто не обращал внимания на самочувствие самого юноши, а состояние у него было довольно плачевное, можно даже сказать, предобморочное. Но, несмотря на это, он собрал все силы, чтобы произнести несколько слов для отзыва демона, прежде чем Жозефина смогла бы снести ему голову или просто-напросто удушить.
Нет, это было не смертельно, но выжало его до состояния сухофрукта, а внутреннюю сущность заставило поддерживать его жизнедеятельность теми силами, что у него остались. Сознание покинуло его прежде, чем Ганс успел что-то сообразить. Но нашатырь, еда и несколько суток отдыха или даже сна могли привести его в прежнее состояние или чуть слабее его. Всё теперь зависело от совести Жозефины, тяги самого студента к жизни и сообразительности и скорости преподавателя.
Кто же знал, что всё может так закончиться. Но зато, после того, как придёт в себя, Ганс может обрадоваться исчезновению этих отравлявших его жизнь снов. И всё это без висящего на нём договора.

Отредактировано Hans Schwimmer (22-04-2018 00:08:07)

Было такое чувство, будто он лежит в мерно качающейся, баюкающей лодке, что умиротворённо плыла по течению реки, не заботясь о том, что где-то там её ждал обрыв гремящего водопада. Там было светло, но этот свет не резал глаза, не заставлял морщиться и пытаться их отрыть. А это стоило сделать, чтобы очнуться, а не остаться здесь, погубив себя падением с водопада, где внизу его ждала пенная вода. Она с удовольствием приняла бы в свои смертельные объятия ещё одного путника, который сдался, перестал бороться и отдался течению. Ганс просто не до конца осознавал то, что после исчезновения демона связь оборвалась не полностью, Жозефине просто не хватило бы сил, чтобы поддерживать самого юношу на грани, не давая ухнуть головой вниз и погубить себя же.
Кто-то называл его имя, настойчиво звал, сначала прося, а потом уже требуя очнуться.
«Очнись, Ганс!» - даже шум приближающегося водопада не смог заглушить громкий голос в голове студента. Кажется, звали сразу двое, чуть ли не хором. Голоса были настолько разными, но интонации были одинаково требовательными, на что хотелось только поморщиться, перевернуться на бок и сказать, что он поспит ещё пять минуточек, а потом, так уж и быть, проснётся, сладко потянется и встанет.
«Но мне ведь так хорошо, я никуда не хочу, ничего совершенно не хочу. Только лежать здесь и плыть дальше по течению. Оно так успокаивает, так баюкает...»
Мысли в голове плыли также размеренно и спокойно, как и сам Швиммер, не заботя его тем, что где-то там тело нещадно трясут, дабы разбудить, вывести из этого транса, в который его вогнало противостояние внутренней сущности демону и анемия.
Голоса в его голове повторили свои слова ещё раз, гораздо громче предыдущего, что-то обожгло губы и подбородок. Тёплое, жидкое...
«...красное...»
Один голос умолк, другой раздвоился и стал шептать непонятные его плывущему сознанию слова. Они раздражали, водой затекали в уши, губы и ниже них по-прежнему обжигало, будто его погружали в холодную воду. Голос становился всё громче и громче, сильный поток магии будто ударил юношу в грудь и прошёл сквозь него, заставляя вскрикнуть и открыть глаза.

На какой-то момент перед взором Ганса мелькнуло светлое небо, видимо сквозь водную гладь, он даже закашлялся, будто бы желая выплюнуть воду из своих лёгких. Но стоило зрению и сознанию немного проясниться, как студент осознал, что лежит, перевернувшись на живот и опираясь на предплечья. Губы и подбородок действительно были испачканы в чём-то тёплом и липком, а рядом сидела преподавательница и вид имела довольно странный и даже какой-то измотанный.
«Кровь, она везде...»
«Очнись же ты!»
Голос Жозефины был подобен резкому удару коленом в солнечное сплетение, заставив его перевернуться на живот и выгнуться дугой, окончательно избавляясь от какой-либо связи с той самой Нокс. Широко распахнув глаза, он безвольно упал на пол и на какое-то время вновь потерял сознание, но уже через несколько минут очнулся, чувствуя себя опустошённым и обездвиженным.
«Всё хорошо. Мы с тобой, это просто слабость от потери крови, оно от тебя отстало,» - тепло так и лилось на него изнутри, но это не меняло положения. Перед глазами мелькали красные пятна, сменяющиеся чёрными мушками. Своему спасению он был обязан теперь не только Птице, но и госпоже Мич.
- Чувствую себя... голодающим вампиром, - хрипло и как-то слабо проговорил юноша и прикрыл газа. Держать их открытыми казалось практически невозможным. - Хочется крови... или гематогена...

Не видя, но заведомо зная, что из-за него и преподаватель потратила достаточно сил, чего можно было избежать, будь он сильнее и осторожнее, Ганс чувствовал себя виноватым чуть ли не вовсех проблемах. Это чувство свалилось на него так неожиданно, словно решило окончательно добить неродивого студента и прекратить его висящее на волоске существование. От зародивНе видя, но заведомо зная, что из-за него и преподаватель потратила достаточно сил, чего можно было избежать, будь он сильнее и осторожнее, Ганс чувствовал себя виноватым чуть ли не вовсех проблемах. Это чувство свалилось на него так неожиданно, словно решило окончательно добить неродивого студента и прекратить его висящее на волоске существование. От зароившихся в голове мыслей юношу замутило, пришлось снова закрыть глаза, потому что мир перед ним поплыл и стал менять цвета, будь он эпилепсиком, точно бы уже давно концы откинул. Но Швиммер показывал миру невероятную живучесть, только был слишком уставшим, чтобы самостоятельно удивиться этому.
В воздухе витал знакомый запах крови, на губах был привкус собственной и сладковатый, доселе неизвестный, видимо, чужой. Госпожа Мич использовала свою кровь, чтобы нарисовать на его лице какие-то знаки, она даже не смешалась с той, что шла у него из носа во время контакта с демоном и уже успела засохнуть, что вызывало неприятные ощущения.
Приоткрыв глаза, молодой человек был явно удивлён, перед его лицом находилось запястье преподавательницы, с которого капала тёмная кровь.
«Сделай это, она поможет тебе быстрее прийти в себя и восстановиться».
«Я не вампир...»
«Но ты потерял много крови, у тебя анемия, ты хочешь её. Нам нужно  восстановиться, если ты хочешь остаться в живых и не загубить сразу две жизни!»
Утвердительно моргнув на слова Каллисты, юноша сглотнул вставший посреди горла комок и прильнул губами к кровоточащему запястью девушки, как пиявка прилипает к ране, дабы насытиться.
Её кровь была слаще его собственной, от этого вкуса, от этого тепла он пьянел, чувствуя себя уже не самим собой, а одним из тех существ, чьи горящие голодом глаза смотрят на тебя из мрака подворотни, а потом цепкие пальцы хватают за горло и длинные острые клыки впиваются в него.
С каждым небольшим глотком по телу разливалось тепло, ноги и голова становились ватными и тяжёлыми, но силы восстанавливались. Боясь переборщить и зайти слишком далеко, Швиммер отстранился от такого сладкого сейчас запястья.
В голове был туман, перед глазами стоял он же, размывая очертания преподавательницы. Сам юноша смотрел на неё пьяными глазами, совершенно не думая о том, что стоит вытереть капающую с подбородка кровь, что осталось у него на губах.
«Я монстр...»
А вслух произнес лишь хриплое "спасибо", но на щеках молодого человека играл здоровый румянец, что означало частичное его восстановление. Чему он был благодарен и обязан именно Каллисте Мич.
«Мы монстр, дружок. Мы...»

Заметив улыбку на лице преподавательницы, он не сумел сдержаться и тоже улыбнулся уголками окровавленных губ, представляя, как жутко это могло выглядеть со стороны. Но кого это могло сейчас волновать? Он жив, почти здоров, госпожа Мич тоже жива, а самое главное - его Птица по-прежнему с ним, шепчет ему что-то успокаивающее и сама радуется, что всё закончилось благополучно. Проведя рукой по губам, юноша посмотрел на тут же испачкавшуюся ладонь, наблюдая за тем, как густая жидкость медленно свёртывается и засыхает. Нащупав в кармане тот самый платок, Ганс всё-таки поспешил стереть с лица и рук ту кровь, которая ещё не успела высохнуть. Ничего, как-нибудь отмоется, когда доберётся до комнаты и ухнет в горячую ванну. А вот с испорченной рубашкой придётся попрощаться, вряд ли он сумеет отстирать такое большое пятно, проще будет купить новую.
- Я был так решителен в самом начале, но потом моя решимость постепенно исчезла, - всё ещё ощущая во рту сладковатый металлический привкус крови преподавательницы, проговорил юноша и сложил руки на коленях, тут же принявшись рассматривать свои пальцы. - Запросы у него были довольно большие, даже очень большие, если быть точным. Этим пожертвовать я точно не мог.
Рассказывать всё или нет, зависело лишь от него, но ведь учителя должны хотя бы глазами иногда пробегаться по личным делам своих учеников, где насчёт Ганса и его расы было прописано столько, сколько было нужно знать кому-то постороннему. И что-то подсказывало ему, что она кое-что знает и просто не показывает виду. Или де всё-таки находится в некоем неведении?
- Если бы его воля в разы превосходила тогда мою, то он... она... оно, да, оно забрало бы её. А вот остался бы я тогда в живых, можно только гадать, - вздохнув и почесав затылок, студент снова перевёл взгляд на госпожу Мич. Она и правда приложила много усилий, чтобы вытащить его, одна внутренняя сущность с этим бы пока не справилась, за что он был ей очень благодарен. А ведь с самого начала Ганс даже не принял её за серьёзного преподавателя и за это теперь имел полное основание корить себя.
- Ещё раз спасибо, - Жози решила тоже внести свою лепту и постаралась мысленно связаться с сидящей рядом девушкой, поблагодарив её лично от себя за то, что спасла её ненаглядного, но немного эгоистичного хранителя. - Думаю, мне стоит вернуться в комнату, привести себя в порядок и отдохнуть.