Будь Аэра менее упрямой, даже скорее упертой, она бы сдалась и осталась в больнице. Но мать не должна узнать, что одно из нельзя нарушено, иначе еще одной воспитательной беседы не избежать. Итак надо благодарить покровителей за то, что пилоты с какого-то перепуга были на ее стороне и обещали сохранить все в секрете и оплатить первые две недели. Дальше волевая воспитанница воинов должна была разбираться сама. Она и разбиралась, хотя было мучительно стыдно за свою немощность. Перед таксистом, что помог добраться до комнаты, перед курьером, что раз в день доставлял ей еду, перед вахтершой, которая охнула, увидев жалкое зрелище - студентку, всю с желтых разводах почти прошедших синяков и с неработающей левой стороной. Именно жалость в глазах посторонних заставляла стискивать зубы и тренироваться, отвоевывать у болезни контроль над телом, даже когда сил уже нет, когда хочется расплакаться, лечь на пол и просто умереть. Перестать существовать, раствориться в пустоте, стереть глупую личность, у которой никогда не будет "долго и счастливо", у нее может быть только "долго", и даже за него нужно бороться. "Заткнись, заткнись, заткнись!" - врачи предупреждали, что первое время настроение будет прыгать, то скатываясь в депрессию, то взлетая приступами агрессии, и неплохо, если бы под рукой был психолог или хотя бы тот, кто выслушает. Но мозгоправам Вернер не доверяла, а друзей, пусть даже звонком, беспокоить не хотела, чем меньше знают, тем меньше переживают. Вот и играла в стойкого оловянного солдатика, безмолвно переносящего все испытания. Хотя как безмолвно - как минимум комнате досталось. От изначального армейского порядка не осталось и следа, на полу валялись исчерканные смятые листы бумаги - попытки писать. Их перемежали осколки разбитой вазы, россыпь коробочек с ингредиентами, разломанный о стену стул, разлетевшиеся ручки, в общем весь тот мусор, который образуется, когда душит ярость, а спустить ее с повадка некуда. Оторва стыдилась этих приступов, во время которых в бешенстве швыряла все, что под руку подвернется, и мучительно мычала, пытаясь хоть криком выразить отчаяние, но даже крик у нее не получался. Речевой аппарат тоже пострадал, и все попытки говорить навевали воспоминания о ручном демоне матери.
Сейчас бандитка отдыхала после очередного срыва, стоившего ей расстрелянного зеркала, разбитой руки и потери равновесия. Последнее оказалось фатальнее всего, пришлось полчаса ползти до кровати, чтобы подняться. И только она устроилась и открыла ноут, чтобы заняться логопедическими упражнениями, как раздался стук в дверь. Ждать было некого, но мироздание преподнесло сюрприз. "Хотя нет, это скорее издевка", - увидев, кто просочился внутрь комнаты, Аэра еле сдержала вздох. За все это время бывшая напарница ни разу не появилась в поле зрения, а это значило, что она либо опять все забыла, либо не хотела видеть причину своих приключений. Это устраивало гордячку, которая терпеть не могла выставлять свои слабости напоказ. Но нет, пришла. Что-то выяснять. Еще и извиняется непонятно за что. "Мхм, а может не заметит?" - бунтарка как раз удобно лежит, и беспомощность не особо бросается в глаза. Гадая, что там она должна объяснить, MG приняла работающей правой рукой флешку, стараясь не поднимать взгляд на Коуко. Вкупе с отсутствием мимики из-за паралича это наверняка выглядело как высокомерное презрение, но пусть лучше так. Зеркалу досталось как раз из-за не желающего приходить в норму, ало-черного белка, превращающего стальные глаза в что-то чужеродное, жуткое, под стать голосу. Чего лишний раз пугать девочку?
Пара тихих щелчков, звучавших оглушающе в полной тишине, и из динамиков полились звуки тропического леса. Впрочем, выживальщица не стала просматривать все, лишь пару раз ткнула в разные участки записи и закрыла ее. Тот бой и ту тоску, с которой она прощалась с друзьями, забыть сложно. "Ну и что тут требует пояснений?" - втянув пропитанный запахом лекарств, выдающий с головой больного жильца воздух, воспитанница воинов пару секунд на полном серьезе рассматривала вариант прогнать Коуко. Ну жила она в блаженном неведении, пусть бы и дальше жила. Но нет, матери, а больше некому, показалось, что сделанного на острове мало. "Ладно, я в любом случае в ответе за нее", - с этими мыслями неформалка создала новый документ и неловко, одной рукой набрала текст. "Что тебе непонятно?" - лаконично спрашивала надпись на экране, развернутом к девушке, когда Оружие закончила.

"Значит все же не помнит", - развернув экран обратно к себе, Аэра задумалась. Явно неприятно узнавать, что ты можешь подобно оборотню, перекидываться во что-то странное, бегать в ином облике и, потеряв разум, резать ни в чем не повинных людей. Это послевкусие не зажуешь корешком, как горчащего с похмелья знакомого. По сути девочка не виновата, да и реакция второй сущности была на руку выживальщице, не знавшей, что весь тот балаган с тяжелой руки главы рода и матери по совместительству. Хотя, иногда закрадывалось сомнение, не приемная ли MG, если смотреть на разницу в отношении к ней и младшей сестре. Но эта мысль долго не задерживалась, других проблем хватало. Надо еще как-то достучаться до тихони, которая, судя по страдающей в данный момент юбке, решила взвалить на себя лишние переживания.
"Это не монтаж, мы и правда сражались. Похоже, у тебя не провалы в памяти, а вторая личность, причем обладающая некромантией, скоростью и силой, превосходящей человеческую, плюс все эти когти-рога-глаза и прочие атрибуты темной. Помнишь, я рассуждала над тремя трупами? Но полноценной темной она не является, иначе бы моя случайно попавшая пуля натворила больше бед. Не пугайся, судя по тому, что первой нападать не стала, она просто защищалась и не агрессивна изначально. Не знаю, может это существо является полноценной личностью, или она твое более жесткое альтер эго с трансформацией, но она мне очень помогла. Да, я эгоистично использовала ее, чтобы отдать победу тебе. Надеюсь, ты простишь меня и уж тем более не станешь винить во всем себя или ее, она все же часть маленькой скромной девочки, которая так понравилась мне за те дни на острове. И если бы не твое второе Я, всем пришлось бы очень туго. Не знаю, смогла бы я решить, чья мне жизнь дороже, подруги или твоя, если бы ты не смогла сопротивляться. А так я просто разменяла свою".
На самом деле наследница подозревала, кого бы выбрала. И это был еще один раскаленный уголь за пазухой. Правдолюбие цинично шипело пригретой на груди змеей, что беззащитную спутницу при первых же звуках пытки пустили бы в расход. Правда, как жила бы потом с этим по своему благородная воспитанница воинов, она не знала. "Мы в расчете, зеленоглазка. Ты навредила мне, я использовала тебя. Отличное начало отношений. А боль... в моей жизни ее достаточно, чтобы не обращать внимания на очередную порцию и не выставлять тебе счет за очередной шрам", - Оружие вопреки воспитанию не стала мазохисткой, для нее боль была всего лишь предупреждением о поломке, которым в экстренном случае можно пренебречь. Аэра устало откинулась на подушки, снова разворачивая монитор к бывшей напарнице. Остро хотелось курить, но доктора строго-настрого запретили табак, спиртное, кофе, большие нагрузки, голодание, переутомление, в общем все, что могло хоть как-то навредить восстанавливающемуся организму. Это совсем не значило, что оторва полностью слушалась рекомендаций, но она существенно ограничила свои злоупотребления. "Хотя нет, не тот случай", - признание далось неожиданно тяжело, разум, недавно балансирующий на гребне ярости, скатился в полынью тоски, и лучше заглушить подступающую меланхолию сладким дымом. Вернер села и аккуратно, чтобы не свалиться лицом вперед, как это было поначалу, потянулась к тумбочке. Единственное, что было неприкосновенного в комнате, даже во время психов, это запас сигарет. Немного по бандитски, жалкой тенью своего недавнего прошлого, аристократка выбила сигариллу из мягкой упаковки, зажала ее зубами и, бросив пачку на кровать, прикурила. И подняла глаза на Коуко, пока та читала - попробовать поймать эмоции на все написанное, ведь все внимание на монитор, и можно не опасаться, что девушка что-то заметит.

Как Аэра и думала, ведущей нотой была неловкость с виной на пару. "Ну и как с тобой бороться, тихоня?" - интонация мысли имела четкий вкус обреченности и проигранной битвы, но воспитанница воинов не привыкла сдаваться, и уже обдумывала следующие аргументы, которые должны были высветиться на экране. И именно поэтому пропустила маневр, который лишил ее успокаивающей дозы никотина.
- Гх-рм? - от неожиданности Вернер вскинула взгляд на нарушительницу личного пространства, выдавив из себя хрипящий, клекочущий, непонятный, но точно возмущенный выдох. И тут же опустила вниз глаза, сердито прикусив губу. "Ну надо же так проколоться! Как девчонку сделала".
Было странно, дико видеть Коуко вот такой, наглой, развязной, более взрослой, но говорят же про тихие омуты и водящихся в них чертях, придется смириться и с этой ипостасью. Как бы не резала эта фамильярность, капелька пошлости и самоуверенность. "Ты еще спроси, зачем люди ищут удовольствие", - Оружие, понимающая, что вряд ли ей дадут нормально покурить, с такими-то манерами, потянулась за пачкой исключительно с целью убрать ее в тумбочку. И совершенно не собиралась лишаться итак скудных запасов, так что спорный предмет просто перекочевал в боковой карман просторных штанов. "Трое?" - известие застало врасплох, заставив сжать кулак, и даже второй чуть дрогнул в попытке синхронного движения. Как теперь вести диалог, когда одну хочется погладить по голове, прижать к себе, закрыть от всего мира, а второй отвесить воспитательного подзатыльника, и обе личности в одном теле? На секунду все мысли смешались, как почти собранный пазл, что опрокинули вместе со столом, и частички разлетелись по всей комнате. Но оторва была бы не собой, если бы не собралась, хмуро уставившись в развернутый монитор.
"Не за что, безымянная мисс, так и не представившаяся. Думаю, я составила о себе впечатление как об особе, что не нарушает своих обещаний".
В памяти всплыл эпизод с обещанием поцелуя, и MG невесомо, почти бесшумно выдохнула из себя смешок. События на острове казались такими далекими, такими нереальными... как из другого мира. Когда выживальщица была полна сил, желания во что бы то ни стало спасти невольную попутчицу, стать ей щитом. А девушка... "Хм..."
"Коуко. Помнишь, как ты всем своим видом вдохновляла на подвиги, поднимала с колен своей беззащитностью, даже когда, казалось бы, сил не осталось на вдох. Доверчиво и упрямо шла плечом к плечу. Была по своему сильной, преодолевая лишения, стеснительность, фобии... И не боялась смеяться, не скрывала сияющих глаз. Не так, как сейчас, зеленым неоном, а живыми эмоциями. Я не говорю, что надо посадить своего черта на короткий поводок, нет. Но ты достаточно сильна, чтобы договориться с ней, достичь взаимного компромисса. Чтобы не винить себя непонятно за что, чтобы смело смотреть в глаза собственной совести и окружающих друзей. Или мне, например... когда я поправлюсь".
Хотелось бы, чтобы девочка услышала все это в исполнении спокойного, уверенного голоса Оружия, только вот голос как у русалочки из сказки, не работает. Да и нет этой ровной силы и надежности. Разбитая болезнью кукла, полуживая насмешка, инвалид-паралитик. Аэра аккуратно, словно опасаясь разбить, прикрыла веки. Она поправится, обязательно поправится. А пока надо дальше работать, и не только над собой.
"Да и потом, какой это черт? Ну рогатая, ну с когтями, но честное слово, ты чертей не видела. По сравнению с ними безымянная мисс - эталон красоты и манер. Да и ерепенится она скорее по какой-то привычке, не зная, чего ждать от меня. И заботится о твоих чувствах, значит, все будет хорошо.
Так ведь, незнакомка?".
Попытка номер два, еще один раунд за мир и согласие в душе своей спутницы. И снова перерыв, предоставленный к прочтению текст и тишина.

"Действительно, не самое подходящее имя для барышни", - хотя девушка девушке рознь, конкретно эта, не смотря на всю свою боевитость, атрибутику костяной дамы и браваду, не воспринималась опасным противником. Да и просто противником. Не было чувства тревоги рядом с ней, молчало чувство самосохранения, не подпускающее угрозу близко, особенно в таком беспомощном состоянии, даже вечно зудящая под руку паранойя угомонилась, что само по себе подозрительно. Ведь на острове верещала сиреной воздушной тревоги, не обманувшись примерным видом тихони. И дело было вовсе не в ошейнике, на арене в этом символе рабства уровень враждебности хлестал через край. "Куда все делось?" - Аэра машинально подняла руку и коснулась теплых пластин бирок, внимательно слушая... Мертвую. Всю сущность коробило ржавчиной при попытке назвать зеленоглазку именно так, а привычка переименовывать, подыскивать более подходящие образы уже раскручивала цепочку имен. "Мертвая, Мира, Мария, Мэри, Мерида, Мирьям... Мара!" - MG аккуратно покосилась на рогатую, прикидывая, как бы та среагировала на такое самоуправство. Но имя, принадлежавшее когда-то воплощению смерти, духу, несущему страх и ужас, удивительно шло когтистой. Потому что несмотря на все усилия, ледяное забвение разбивала новая жизнь, и они так и чередовались в бесконечном хороводе, не побеждая и не уступая друг другу. Почти как две девушки, вынужденные делить одно тело. "Правда, это какая-то дружелюбная Мара", - бандитка оценила иронию троп, что свели в тесную связку Оружие и Мертвую, и развернула экран так, чтобы было видно обеим участницам разговора. Надо же было хоть как-то поддерживать видимость диалога.
"Не сомневайся. Я верю в тебя. Даже не так - я доверяю тебе".
Последнее признание далось труднее всего остального, наследнице рода довольно рано объяснили, что нельзя пускать под броню отстраненности кого попало. Расплата с использованием тактики выжженной земли надолго отбивает желание произносить эту фразу.
"Да, я в курсе, что Коуко... крайне стеснительна. Но я надеюсь, время поможет преодолеть ей эту скованность".
"И не только время. Уверенность в себе, в своих силах, в правильности своих поступков, в праве совершать эти поступки. Ошибаться, может быть оступаться, но идти своей дорогой, а не прятаться в раковине одиночества от всего мира. Я постараюсь донести до тебя эту мысль", - слова о продвинутом уровне знания психологии вызвали лишь тень улыбки. Знала бы рогатая, что никаких сверхумений в этой области и не было, все было исключительно на уровне инстинктов. Как у гончей, что уверено, по одной практически выветрившейся ноте запаха может взять след. А вот благодарность была неожиданной, довольно нехарактерной для сложившегося образа, выбивающейся из общего стиля поведения. Впрочем, оторва не стала отвергать такое щедрое предложение, и скрепила договор рукопожатием, благо, именно правая рука рабочая.
"А теперь о менее приятных вещах".
Как бы не хотелось оставить больную тему в прошлом, поднять ее необходимо. Неформалка не знала, с чем выпадало встречаться в жизни Коуко и Маре, но произошедшее на острове было марципанчиком по сравнению с королевской коброй, покинувшей его.
"Думаю, для вас не секрет, какой ядовитой змее мы втроем попрыгали по хвосту. И мать так просто не забудет это. Меня уже наказали, лишний раз опустив гордость ниже городской канализации, думаю, на этом Сэйкрит и остановится, все же я ее дочь и еще одного взыскания не будет. Вы на очереди. Я не знаю, что она придумает, единственное, что могу твердо утверждать - свои обещания она держит крепко, и досье действительно уничтожено. Да и на территорию Академии она вряд ли полезет. Простая физическая расправа тоже не рассматривается, матушка не мыслит такими примитивами. Так что ищите варианты слабостей, на которых можно сыграть против вас - близкие, что-то дорогое сердцу, памятное, эмоции, за которые можно зацепить... Работать скорее всего будут по обеим личностям, глава не упускает мелочей при сборе информации. Будьте очень осторожны, хорошо?"

"Все же я это сказала", - если бы кто заявил, что всего за пару дней девушка пройдет красной линией через всю сущность, проигнорировав броню и зацепив сердце, Оружие бы рассмеялась в лицо, презрительно, едко, с унизительной жалостью над сумасшедшим. И вот пожалуйста, перед ней сидит и благодарит почти мурлыкающим тоном полное отрицание этого мнения. "Я сама сошла с ума", - Вернер-младшая покачала головой, понимая, что Мара совсем не может оценить опасность, которая нависла над ней и ее половинкой. Когда у тебя есть деньги, есть связи, есть уязвленная гордость, власть и презрение к обычным существам, какими бы они способностями не обладали, можно такого наворотить, и полубоги не разгребут. Медиумы, малефики, боевики, глушаки, силовые и политические структуры, предсказатели, телепаты, демонологи, кинетики всех мастей - кого только не было в штате Сэйкрит. Против скромной тихой отличницы и пусть боевой, но без всякого веса и защитников Мертвой. Это даже не смешно. "Значит, я должна их прикрыть. Как умею".
Оторва наблюдала за быстрыми, почти размазанными движениями зеленоглазки, отстранено размышляя, что она сможет сделать против такого катка, как собственная мать, и перебирала пальцами по одеялу. Предложение обработать рассаженные костяшки стало неожиданность, брутальность во плоти уже и забыла, что повредила их, тем не менее кивая с ноткой покорности и благодарности. Не обрывать же тонкий мостик заботы, странной, непонятной, возможно, не от самой рогатой, но такой трогательной. "Пусть, возможно, Коуко так будет спокойнее, - ладонь при шипении перекиси сжалась чуть сильнее, не столько реагируя на боль, сколько стремясь быть ближе. - Как скажешь, дорогая, отдыхаю". Легкий кивок на закрывшуюся дверь и бандитка полезла за спрятанными сигаретами, воспользовавшись отсутствием внезапно приобретенной строгой сиделки.
Костяную встретил все тот же бардак, отсутствующий вид MG и плотный табачный дым, такой, что хоть косу вешай - все признаки мозгового штурма. И новый текст на кране, который изначально планировали отправить письмом, не рассчитывая на возвращение.
"Спасибо за твое терпение, Мертвая, и заботу. Я понимаю, тебе эта ванильность ни к чему, но на большее, кроме слов благодарности, я сейчас не способна. С меня должок и что-нибудь интересное.
А теперь о предосторожностях - Сэйкрит сделала все, чтобы мы стали врагами, и я не думаю, что надо разубеждать ее в этом. С нее станется не успокоиться до тех пор, пока она действительно не разведет меня и недостойную по ее мнению безродную по разным углам, и кто знает, каким образом она попытается это сделать? За тобой явно будут приглядывать, поэтому воздержись от сомнительных поступков. Никаких авантюр, знакомств с душком, визитов ко мне. Для всего мира мы должны сохранять дистанцию хозяина и питомца, уж прости за лишнее напоминание. Коуко, не принимай близко к сердцу перемену в отношении, помни, это игра на публику, что бы я и как не говорила, ты мне дорога и важна. Пообещай, что ты не поверишь ни единому высокомерному или злому слову, что я могу сказать. Мертвая - береги ее и напоминай об этом письме, если станет совсем плохо и она утратит веру. Все будет хорошо, только дайте время".
"Смешно, я как будто предсмертную записку набираю, - губы искривились в жалком подобии улыбки, кисть нервно дернулась и полезла за очередной сигаретой, когда дверь распахнулась, впуская адресата письма. - Кажется, я вляпалась, да?". Не смотря на всю иронию и мысленную, тщательно скрываемую усмешку, Аэра спокойно покосилась в сторону выложенных таблеток и развернула монитор на девушку.