Признаться, было тухловато.
Как бы ни был мерный стук колёс успокаивающим, а пейзаж за окном – прекрасным, отсутствие какого-бы то ни было движения, заставляло Феликса скучать. Он уже успел начать читать около пяти книг, прослушать немереное количество песен и даже сочинить очередной рассказ, а поезд в Фейблтаун, несущий его навстречу Академии, всё ехал.
Вагон был полным, но на удивление в нём царила странная тишина. Ни детей, ни собак, ни выпивших товарищей – выгон словно вымер, а вместо людей были манекены. Они сидели на своих диванах с прямыми спинами, смотря только вперёд, ну или облокотившись на столы, которые стояли между каждыми двумя диванами.
Это было странно.
Ни тебе банального любопытства в виде «а чем там соседи занимаются?», ни тебе чтения газет или книг, еду никто тоже не доставал, никто даже не спал. Архитектору, осознавшему этот факт, стало даже неуютно – он словно единственный был представителем адекватного живого существа, а не какой-то странной амебы.
Амебы вокруг всё так же оставались странно неживыми, изредка переговариваясь друг с другом, но слишком тихо, чтобы Феликс мог что-то услышать.
Естественно, это только разогревало интерес Фабера, который решил ненавязчиво прогуляться по коридорчику, ведущему мимо столов: мало ли у него важные дела в тамбуре, не дозволяющие никаких отсрочек, да и кому какое дело, зачем какой-то рыжий парень вдруг решил куда-то направиться. Дело то абсолютно житейское и никакого особого внимания не требует.
На том и порешив, Феликс, осторожно ступая красными кедами, направился мимо, думая, что своим видом внимания не привлекает абсолютно никакого. На него тут же начали оглядываться, но так ненавязчиво, словно идёт себе парень и идёт, а я на него просто погляжу, что такого.
Конечно, архитектору это не понравилось. У него и так было много мыслей в голове, а тут ещё что-то непонятное. Фабер тут же ощутил себя в центре каких-то событий, которые ему только следует разгадать, распутать и сказать: "я так и думал, что тут замешаны инопланетяне, странные мухоловки и столовая ложка!"
Внезапно среди всего это странного безумия показалось знакомое лицо. Конечно, Феликс знал её. Зрительная память редко его подводила. Конечно, знал даже имя - Эмили. И даже группу, в которой она была. Единственное – они до этого даже ни одним словом не перекинулись, но это можно было исправить. Почему бы не завести светскую беседу с девушкой в поезде?
Опустившись на кресло рядом с Эмили, Феликс принял самую непринуждённую позу и решил, что знакомство надо начинать с лёгких и понятных фраз, логичных вводов и адекватных ситуаций.
- Привет, ты любишь хлеб? – тоном как можно более восторженным и заинтересованным спросил у Эмили Феликс, смотря той прямо в глаза. – Я вот жуть как не люблю и не понимаю, как его вообще можно есть, может ты объяснишь, что происходит и почему хлеб, наравне с водой, считают самым необходимым для выживания?
На этих словах Феликс задумчиво почесал бороду и вновь воззрился на девушку, поправив зелёные очки.
- А вообще, странненько тут. Как в мясорубке, - архитектор нешироким жестом обвёл вагон вокруг себя. – Вроде всё в порядке, а вроде и что-то не так. Я Феликс.
Считая, что вводный диалог с его стороны прошёл на отлично, Фабер гордо выпрямился и чинно воссел на диванчике рядом с девушкой, стараясь быть как можно более живым в отличие от тех, деревянных, которые населяли остальную часть вагона.

Отредактировано Felix Faber (26-09-2015 01:23:56)

Феликс потихоньку начал сиять от счастья. Конечно, по его представлениям он был очень открытым, идущим навстречу и вообще прекрасным во всех отношениях, но другие зачастую так не считали и могли просто посмотреть на Феликса, послушать его экзерсисы, сказать философское «ага» и уткнуться во внезапно образовавшуюся книгу, ну или провалиться под землю, оставив растерянного Феликса топтаться на месте в полном одиночестве.
А тут ему отвечали не менее адекватно, даже смотрели заинтересованно. Фабер приосанился и поправил очки.
- Это как семья всё съест? Вот прямо всё? – архитектор ужаснулся, подумав, что было бы, захоти его семья, в которой, как ему говорили, около сотни человек, хотя бы пальцем притронуться к его залежам сыра с плесенью. – Но это же просто кощунство, как так можно?
От избытка чувств парень даже всплеснул руками, пытаясь выгнать из головы страшную мысль о том, что кто-то может безнаказанно есть его еду.
- Нет, так дело не идёт, - бормотал он, любовно сжимая в кармане пакетик с сыром. – А заменить хлеб можно на вот это.
Достав из кармана пакетик, он потряс им в воздухе, демонстрируя так сказать, продукт во всей красе:
- Голубой сыр с плесенью, конечно же! Одна из самых прекрасных вещей, что тут есть!
От избытка эмоций Феликс начал говорить очень громко, пока не заметил, что на него уже начали посматривать странные люди-амебы из поезда, особенно красноречивые взгляды на него иногда кидала бабушка, на которую Эмили тоже обратила внимание.
- Ага, Эмили, очень приятно, я Феликс, - вновь представился парень, активно кивая и жестикулируя. – Конечно в Академию, не то чтобы я горел желанием учиться, нет, мне нравится там атмосфера, люди, всё такое, вот решил явиться пораньше, на людей посмотреть, себя показать, а то все уже всё обсудят и покажут, если явиться перед самым началом занятий.
Феликс подпёр щеку рукой и задумчиво уставился на головы сидящих вокруг людей.
- Но в таком тихом вагоне я еду впервые, честное слово. Какая-то чертовщина.
В Феликсе уже теплился азарт, а неуёмная фантазия гнала мысли о том, что тут могут ехать опасные инопланетяне, подозрительные люди, люди, что-то замышляющие, ну или мафия.
Сейчас архитектор сам больше всего был похож на подозрительного человека – крутит головой, рассматривает, рот не закрывается, но он то знал, что вокруг затевается что-то грандиозное, ну или уже происходит, но настолько подпольно, что на поверхности находятся лишь эти люди-амебы, безучастно сидящие в креслах. Феликс был бы не Феликсом, если бы тотчас же не попытался заразить свою собеседницу этим азартом, поэтому, наклонившись ближе и понизив голос, он активно начал работу по завлечению:
- А может это какой-то подпольный итальянский синдикат едет покорять Академию. Вдруг она погрязла в долгах и эти люди хотят их выбить, а может кто-то из учителей феерично ошибся и тут опять едут по его душу.
Архитектор вновь начал осматриваться по сторонам, уже полностью чувствуя себя как в детективном фильме. Жалко, что всё было не чёрно-белым и нельзя было нацепить на себя широкополую шляпу и большой на несколько размеров плащ, при этом задумчиво куря дешёвые сигареты. Такие метаморфозы бы мигом привлекли внимание, а в таком деле главное – было оставаться как можно более естественным и незаметным. Поэтому Феликс, как можно более естественно и незаметно, стараясь не замечать сверлящие взгляды, словно направленные на него, прошептал:
- Нам срочно надо выяснить что происходит, любым способом.
За окном даже словно потемнело, что сделало картину ещё более загадочной и мрачной, вновь тронув какие-то струны в Феликсе, что заставило его поёжиться. Он хотел знать, что происходит и если это действительно какая-то мафия, едущая в поезде, то узнать о ней всё-всё. А если этим духом проникнется и Эмили, то удовольствие будет двойным – ведь весело предотвращать всякие штуки в компании.

Отредактировано Felix Faber (23-10-2015 20:45:22)

Шестерёнки в уме Феликса уже вертелись на полную мощь, обрабатывая информацию, поступавшую от Эмили и перекладывая её на свой лад.
«Так, вагон, закрытый вагон, туда никого не пускают. Но поезд общественный, тогда какого чёрта? А ещё этот учитель по борьбе,» - Феликс сузил глаза, подозрительно разглядывая дверь вагона, словно та сейчас откроется и в неё вальяжно войдёт глава синдиката, ну или учитель по борьбе, который может быть тайной главной синдиката. Дверь молчала и не открывалась.
- А ещё ты бы могла снять неплохой фильм ужасов под названием «ОНИ ЕДЯТ МОЮ ЕДУ», - чтобы отвлечься от мыслей и дать себе поостынуть, протянул Фабер. – Про куски мяса, которые твои, но в итоге совсем не твои и ешь их не ты. Ну или сыр.
Бережно спрятав пакетик с сыром в карман, на тот случай, если кто-то из вагона уже на него успел позариться, архитектор завертел головой, оценивая обстановку. Большинство глаз, наконец, с них убралось – может потому, что они наконец начали разговаривать шёпотом, ну или наоборот – все поняли, что Эмили с Феликсом их раскусили и от этого вели себя как можно менее подозрительно. В любом случае горящие глаза МакФлай были слишком горящими, чтобы сейчас, раскрыв рот, пытаться угадать что же делают все вокруг. Надо было действовать и действовать радикально – размениваться на мелочи Феликс не собирался. Поэтому, поправив воображаемую ковбойскую шляпу, Фабер начал лихорадочно размышлять, при этом не стесняясь озвучивать свои мысли вслух:
- Надо незаметно пробраться, чтобы это сделать, надо быть незаметным, - архитектор мысленно похвалил себя за эту гениальную мысль и продолжил, - надо сделаться невидимым, но я не умею, равно как и шнырять по теням, отводить от себя взгляды или казаться какой-нибудь полкой для шкафа, которая вписывается в интерьер и абсолютно не привлекает к себе внимания. Может ты что-то умеешь подобного рода? Я не про превращение в полку, хотя кто знает.
Архитектор с подозрением воззрился на Эмили, словно та сейчас действительно превратится в мебель – о её способностях Фабер был абсолютно не в курсе, тем более, что перед глазами был яркий собственный пример – все думали, что Феликс всего лишь ловкий телепортер всяких вещичек из своей комнаты и даже не подозревали, откуда берутся все эти вещи и куда пропадают. Так что может МакФлай очень ловко скрывала в себе таланты, позволяющие ей без сомнения вписываться куда угодно.
Мысли о своём мире тут же по цепочке повели за собой рассуждения, что может у него в закромах есть что-то чудодейственное, позволяющее незаметно ходить по помещениям. И тут мысль остановилась.
- Так, мы как-то на зельях варили какое-то варево, которое вроде как помогает сделаться бесплотным. Или прозрачным, - Фабер почесал затылок и поправил начавшие сползать очки – они тут посреди важной миссии, а если внезапно выплывут огромные влажные архитекторские очи, то делу это не поможет. - В любом случае, рискнуть можно.
Щёлкнув пальцами, архитектор призвал к себе прозрачный бутылек, в котором плескалась не менее прозрачная жидкость – на первый взгляд казалось, будто склянка пустая, но взгляд пытливого наблюдателя мог заметить, что в ней что-то перекатывается и иногда клубится. Воззрившись на баночку, архитектор оценивал все «за» и «против», но в итоге не совсем здравый смысл взял верх – что может сделать с ним это зелье, которое он варил собственноручно?
Ответ пришёл сразу – как минимум убить его на месте, как максимум – отрастить ему собачьи уши или кошачьи лапы, что было не очень удобно. Тем не менее, кто не рискует, тот не пьёт виски хорошей выдержки, поэтому Фабер храбро откупорил бутылочку и одним махом отправил её содержимое себе в рот. Было никак. Сначала Феликс даже подумал, что в бутылочке ничего не было, но затем его пальцы начали светиться – совсем чуть-чуть, но этого уже было достаточно, чтобы архитектор начал улыбаться, а в голове начало проноситься «ага, дело пошло!»
Посидев с довольным выражением лица секунд пять, вокруг Фабера внезапно потемнело.
«Пресвятой макаронный Будда, неужели я ослеп!» - закопошился Феликс, но темнота была мягкой на ощупь и поддавалась его рукам. Чуть побарахтавшись в ней, рыжий обнаружил, что с его лица внезапно пропали очки, да и он весь сейчас, вообще-то, голый. Внезапно под его руками показался свет и, слегка высунув нос на воздух, архитектор увидел лежащую перед ним дужку очков и вообще, на него опустился зелёный свет, проникающий через линзы вышеупомянутых очков.
- У тебя не найдётся салфетки? – пискнул архитектор, прикрываясь складками ткани – скорее всего его штанов – в которой он сидел, одновременно пытаясь привлечь внимание МакФлай. - А то я тут слегка в неглиже.
Феликс поднял голову, чтобы начал «константировать факты» - как он это сам называл. Факты константировались неплохо, подтверждая то, что сейчас архитектор не больше двух сантиметров ростом, всё вокруг огромное, а мир – злобный и жестокий. Зато это был самый идеальный вариант проникновения во вражеский вагон – ну кого может заинтересовать какой-то там двухсантиметровый человечек, прогуливающийся по полу жутко секретного вагона?
- Эмили, я тут! - снова попытался привлечь её внимание Феликс, даже слегка прыгая на месте, стараясь, чтобы одежда прикрывала его как можно надёжнее. Дело становилось во стократ интереснее, вот только надо было найти одежду, второй бутылек для МакФлай, ингибитор здравого смысла для неё же, и секретная миссия могла начинаться.

В целом, Феликс обычно думал мало. Любил действовать сразу, а последствия разбирать уже потом – какая разница, какими они будут, ведь сейчас же весело.
Но в данный момент Фабер был сродни маленькому философу – его голову густо населяли мысли самого разного характера. В основном они были о мире, человеческом теле, о его бренности и незащищённости, немного бытовых размышлений о том, что сейчас прилично, а что нет, немного мыслей о том, что надо было бы получше прятаться за складками одежды, а так же о том, что на нём сейчас нет очков. Это было довольно непривычно, неудобно и неуютно. На нос не давила привычная тяжесть, мир вокруг не был зелёным, к тому же глаза от яркого непривычного света начали слезиться, а вот слёзы любили пощипывать, от чего становилось ещё больнее и обиднее. Поведя носом и начав тереть глаза, которые мгновенно покраснели, архитектор, тем не менее, очень внимательно слушал то, что происходит вокруг. Глаза жгло нещадно, но если ты двух сантиметров роста, то ухо надо держать очень востро. Пока что это востро особых плодов не приносило.
- Рада, что ты жив, - прогрохотало над ухом, от чего Феликс подскочил и чуть не вывалился из складок штанов, вовремя сдержав благородные порывы убежать.
- Дела-а, - протянул архитектор, подняв голову наверх и разглядывая огромную Эмили, которая уже поняла свою ошибку и прижимала ладони к лицу. – Зельевар из меня ещё тот, хотя вроде бы всё делал по инструкции, а тут вот оно что вышло.
Слегка покопошившись в одежде, которая теперь была большой ему на несколько сотен размеров, архитектор решил, что пора решать проблемы насущные.
- Я тут слегка в неглиже, - снова пискнул Феликс, начиная чувствовать себя неудобно уже не только из-за очков, а ещё и из-за того, что он единственный был голым в этом вагоне. Подняв глаза, Фабер тут же открыл рот, наблюдая за чудесными метаморфозами Эмили, которая, казалось, выпила то же зелье, только более медленного действия – как самый пытливый зритель, парень мог наблюдать за тем, как она становится всё меньше и меньше, это казалось ему чудесным волшебством, магией и вообще вершиной всего, от чего архитектор даже захлопал в ладоши. Пока Феликс был занят хлопаньем, девушка успела исчезнуть из его поля зрения и лишь её оклик направил парня в примерном направлении.
- Я тут, - теперь голос Фабера был меньше похож на писк, тот уже приноровился к своим новым, маленьким голосовым связкам.
- Извини, могу ещё только колготки тебе предложить, - послышался смеющийся голос Эмили, на что Феликс, не понявший что происходит, начал возмущаться и бормотать себе под нос.
- Колготки, зачем колготки, откуда колготки, сроду не носил колготок! – только и успел набормотать Фабер, как рядом с ним приземлилась ткань. Она была не подозрительной и напоминала расцветкой то, что носила Эмили.
- А ведь неплохая идея, - одобрил Феликс, закутываясь в кардиган и выглядывая из-за складки, оценивая предложенные шорты. – Ты меньше меня, я их разве что на одну ногу надену, так не пойдёт.
Феликс, задним числом ощущающий, что слишком много в последнее время много думает и думает даже по делу, начал думать. Не то чтобы у него была фабрика по пошиву маленькой одежды, но однажды он создал небольшой набор кукол, которые были весьма крохотными и даже нарядно приодетыми. Почти весь набор он раздарил и у него осталась одна лишь кукла, платье от которой он тоже подарил, в итоге оставив куклу в одних лишь шёлковых панталонах. Вздохнув, он призвал к себе куклу, которая чуть не придавила незадачливого архитектора и начал стягивать с неё панталоны, при этом стараясь не думать, но получалось плохо.
«Люблю стягивать панталоны по утрам, так интересно, так занимательно,» - мысли практически издевались над архитектором, равно как и панталоны, которые не желали сниматься и сидели как влитые. Наконец, после нескольких минут пыхтения панталоны были сняты с куклы и надеты на Феликса, сверху был накинут кардиган и архитектор, чувствуя себя как минимум императором Фебьюлусом в прекрасных шёлковых панталонах на босу ногу, показался из-за складки.
- Я тут подумал, - «чёрт, да сколько можно думать,» - подумал архитектор, - что нам действительно надо будет очень много времени, чтобы добраться…
Его воодушевленную речь прервал какой-то рокот и дребезжание, внезапно послышавшееся в одном из концов вагона. Осторожно выглянув, Феликс узрел тележку, на которую были составлены тарелки с булочками, чашки с чаем и прочее закусочное. Самое главное тут была тележка, которая двигалась в нужном направлении, и могла сократить им часы восхитительно сложного восхождения до нужного вагона.
- Эмили, транспорт прибыл! – засиял Феликс, словно он лично толкал эту тележку, на какое-то мгновение став девушкой-блондинкой, разливавшей чай.
Окинув быстрым взглядом окрестности и константировав факт, что одежда, оставшаяся после архитектора, выглядит крайне подозрительно, Фабер быстро убрал штаны, очки и кеды – до них он мог дотянуться, а вот майка с пиджаком сиротливо остались лежать на сидении. Тележка приближалась.
- Готовсь! – шёпотом скомандовал Фабер, прячась за ножку сиденья.
- Чай, кофе? – девушка подошла к их местам и остановилась, в непонимании узрев лишь остатки одежды Феликса. – Извините, вы не видели, кто мог оставить это? – Она обратилась к той самой подозрительной Кэрол, которая лишь покачала головой и что-то пробормотала. Это дало прекрасную задержку обоим искателям приключений. Фабер мигом вскочил на колесико, а оттуда на нижний отдел тележки и свесился вниз, протянув Эмили руку, и зашептал:
- Давай наверх, покатаемся!
Затащив девушку наверх, Фабер заметался среди тарелок с булочками и пирожными, чуть не распевая во всё горло от восторга – никогда до этого он не катался по вагонам на тележке, будучи окруженным вкусным чаем. Втянув ароматный воздух в лёгкие, парень ухватился за ближайшую стойку и, как можно дальше свесился вперёд, ощущая себя как минимум на носу корабля.
- Я – король мира! – как можно тише восхитился Феликс, медленно скользя между рядами кресел на тележке и его глаза светились, а широкая улыбка была самой широкой в его арсенале широких улыбок – архитектор восхищался каждой секундой путешествия.
- Эмили, иди сюда, посмотри, как здорово! – обернувшись, прошептал Феликс, ища МакФлай глазами.

Отредактировано Felix Faber (11-11-2015 13:16:58)

«Что мы будем делать, что мы будем делать?» - мысли метались в голове Феликса, но сам архитектор знал, что через пару минут они оформятся во что-то удобоваримое и адекватное, что поможет им проникнуть в вагон. На сей раз мозг немного давал сбой, а хорошие мысли в голову не шли. Задумчиво поправив сползающие панталоны, Феликс ощутил полнейшую пустоту в своих извилинах, поэтому архитектор решил обратить внимание на то, что происходит вокруг.
Феликс мало в чём был экспертом, но сейчас ему даже не надо было называть себя гордым знатоком путешествий, чтобы понять, что заветный вагон приближался. Тележка стучала колёсами, МакФлай ела булочки, а Феликс размахивал руками – за этим весьма прекрасным времяпрепровождением пролетели не совсем томительные минуты ожидания. Иногда Фаберу хотелось каким-то магическим образом поторопить девушку, которая как робот, выполняла одни и те же действия. Тележка вновь остановилась. «Чай, кофе?» - про себя сказал Феликс, точно подражая интонациям девицы.
- Чай, кофе? - не преминула откликнуться девушка, обращаясь к очередной мадам, сидящей в поезде.
«Сейчас она скажет, что чай, но без сахара,» - даже немного злобно улыбнулся архитектор, потихоньку начиная сверлить взглядом заветную дверь для перехода из одного вагона в другой.
- Ох, да, мне, пожалуй, кофе.
Фабер чуть не свалился с тележки по двум причинам – девица подцепила именно ту чашку, рядом с которой стоял он, а во-вторых, в дверном проёме промелькнул какой-то тип. Он был весьма недружелюбным, именно таким как в фильмах – мятый тёмный костюм, цепкий взгляд, разве что солнечных очков не носил.
- Эмили, - зашептал Феликс, дёргая ту за рукав, - там какой-то подозрительный тип! Что-то высматривает и вынюхивает, наверняка это наш товарищ!
От восторга, заунывший было Феликс вновь воспрял духом, а тележка, тем временем, приближалась к заветной двери. Вот девушка уже задаёт привычное кофе-чай очередному пассажиру, обходит тележку, берёт чашку, отдаёт её просящему и вдруг начинать катить всё назад.
Феликс даже растерялся поначалу, но вспомнив, что какому-то учителю в Академии может угрожать опасность от того типа, Фабер оценил свои силы, подтянул панталоны и с тихим «Джеронимо!» прыгнул вниз.
Больно не было.
Начав махать руками, Фабер сигнализировал Эмили, чтобы она повторила тот же трюк немедля, иначе их маленькие ноги будут долго топать по этим ковролинам, которыми были выстланы все полы. Непрактично, зато он скрадывал шаги и позволял двум маленьким существам остаться крайне незаметными, насколько это было возможно.
Удостоверившись, что Эмили тоже спрыгнула и не пострадала, Феликс заглянул в следующий вагон. Девица с чаем туда не хотела ехать, что само по себе было уже подозрительным, а уж тот тип, промелькнувший в стекле, придавал делу ещё больше таинственности и мистики. Такое нельзя было оставлять просто так.
В следующем вагоне он увидел только подозрительно высокие спинки кресел. Внезапно за одной показался ещё один тип, очень похожий на того предыдущего. Стало вдвойне подозрительнее. Сколько людей было в вагоне определить было нельзя, судя по всему, это был какой-то повышенный комфорт, потому что сиденья были такими, словно создавались для гигантов и больше напоминали диваны в каком-нибудь доме, чем стулья в вагоне.
- Похоже, мы нашли что нам надо, - зашептал Фабер и начал протискиваться в щёлочку между дверьми, наконец оказавшись в заветном вагоне.
- Шаттл полным ходом мчится на Венеру! – замахал руками Фабер, затем быстро закрыв себе ладонью рот. Они тут не развлекаются, а благородно спасают учителей от гипотетических угроз, поэтому следовало вести себя как можно менее подозрительно. Был бы на Феликсе пиджачок, он бы деловито поправил его лацканы, но это пришлось оставить, поэтому просто надев самое серьёзное выражение лица, Фабер повернулся к МакФлай.
- Теперь надо быть максимально осторожными, представь, что могут сделать эти люди с двумя маленькими существами, если они даже не побоялись поехать в Академию, чтобы устроить там тарарам, - глаза архитектора расширились от ужаса и восторга, он уже в своих мыслях мчался с шашкой наголо навстречу всем мафиози, их боссам и гнусным планам боссов, чтобы расстроить их.
Он тут же почувствовал себя на ответственной миссии, к тому же почище, чем у Тома Круза, поэтому казался очень собранным.
Но собранный Феликс мало чем отличался от разобранного, поэтому архитектор тут же споткнулся о ближайшую складку в ковре и резво полетел на середину коридора. Из-за одного дивана тут же показались чьи-то ноги, но Фабер уже быстро бежал в темноту какой-то щели, всем сердцем желая оказаться невидимым или тут же провалиться сквозь пол.

«Кажется пронесло,» - Феликс тяжело дышал, оглядываясь вокруг. Флай была уже тут как тут – Фабер даже начал удивляться, как это она успевает за всеми телодвижениями архитектора, особенно когда этот архитектор сам особо не в курсе о своих будущих действиях. Тут уж как карта – или очередная складка на ковре – ляжет.
Слово «командир» приятно пощекотало самолюбие, но не успел парень насладиться величием момента, как сзади что-то начало шуршать. Издавать странные звуки. Что-то делать. Всё это происходило у Феликса за спиной, поэтому, увидев расширяющиеся глаза Флай, Феликс проявил некую толику малодушия и ему откровенно страшно было поворачиваться. Там могло быть что угодно – Ктулху, Король Лич, Фиолетовый червь, оживший персонаж из компьютерной игры. Там могло быть всё.
Когда Эмили сказала, что там таракан, архитектор даже выдохнул от облечения.
«Слава всему, не Король Лич, не Король Лич, не Король Лич,» - мысль ездила по кругу, но все тревожные мысли уходили – теперь не надо было спасать мир, а всего лишь что-то сделать с тараканом. Феликс храбро обернулся, пытаясь заслонить собой девушку.
Таракан стоял на месте и был не из касты самых красивых тараканов. Фабер был не из брезгливых, но все эти ножки, усики, сочленения на животе вблизи казались ему довольно мерзкими. Таракан был довольно близко, а Феликс не имел ни малейшего понятия, едят ли тараканы мясо и проверять это, конечно же, не хотелось.
- Бежим отсюда ко всем чертям! - свистящим шёпотом произнёс Фабер. На деле получилось что-то вроде «бжим черти», но в голове у Фабера фраза звучала изящно, выверенно и со всеми правильными интонациями.
Конечно, Феликс не подумал о том, что в вагонах могут быть тараканы. Когда мозг затуманен предвкушением будущего веселья, то даже если ты собственноножно давил этих тараканов, тебе даже в голову не придёт, что они могут как-то помешать.
Феликс судорожно схватил Эмили за руку и рванул вперёд что есть силы в маленьких ногах. В голове билось что-то о том, что надо бы избавиться от таракана, но оглядываться было некогда – поэтому Феликс, руководствуясь ассоциациями, начал заваливать пространство за ними красными кедами и газетами. Таракан – тапок. Таракан – газета. Тапок у него отродясь не было, поэтому пришлось брать что есть, что даже было лучше – кеды мягко опускались на ковёр, покрывавший пол вагона и особо не шумели, как думалось Феликсу.
Кажется, что они пробежали под стульями добрых три, а то и четыре километра и весь путь за ними был усеян хламом. Затолкнув Эмили в очередное укрытие, Феликс пытался отдышаться – всё же не каждый день он бегал марафоны на полвагона, при этом ещё и попутно призывая вещи, чтобы двух небольших существ не сожрал кровожадный таракан.
«Об этом будут слагать легенды!» - гордо выпрямился Феликс и посмотрел на их путь бегства от таракана. С удивлением обнаружив, что пробежали они даже не половину и даже не четверть вагона, а всего лишь пару рядов, архитектор заметно приуныл.
Внезапно до него что-то дотронулось, несильно толкнув. От внезапного воздействия на его весьма маленькое и весьма хрупкое тело, Феликс впечатался в стену вагона и даже чуть-чуть захрипел.
«Ещё секунда и прощай, Феликс,» - только начал придумывать завершение его саги, как давление осипло.
Все фразы для Эмили, вроде «бросай меня, спасайся», тут же улетучились из головы архитектора и он резко обернулся в желании дать сдачи обидчику. Обидчиком была огромная кожаная туфля, ярко начищеная и очень подвижная. Туфля была надета на чью-то ногу и рядом с ней находилась вторая такая же туфля.
«Неужели мы добрались до цивилизации?» - посмотрел на Эмили Феликс, надеясь, что его горящий взгляд передаст девушке всю радость момента. Архитектор сиял как начищенный пятак и, казалось, сейчас пустится в пляс.
Внезапно человек, которому принадлежали туфли, встал, зачем-то поправил штаны, сказал что-то вроде «в этих вагонах убирают что ли раз в год?» и тут Феликс всё понял. Всё происходило как в замедленной сьёмке.
Вот одно колено опустилось на землю, человек заметно кряхтел, видимо, он был не в самой лучшей форме, чтобы вот так, за секунды, опускаться на колени. Скоро опустится и второе колено – человек хотел заглянуть под своё кресло, чтобы посмотреть какой «мусор» он там пинал ногами.
Феликс и Эмили мусором не были, поэтому просто застыть и притворяться, что они неживые выходом совсем не было. Теперь уже очередь Феликса была смотреть на Эмили расширенными от ужаса глазами – укрытие следовало искать быстро и незамедлительно.

Пока Феликс героически стоял на месте и крайне медленно пытался осознать на каком этапе ужасных вещей они с Эмили находятся и как они будут сбегать из Алькатраза, если их поймают, то девушка времени зря не теряла.
Ухватившись за её руку, Фабер резво потрусил в ту сторону, что тащила его Эмили и даже успел возмутиться на фразу, половину которой он не расслышал.
- Кого найти? – слова Феликса потонули в шорохе, да и не важно уже было, сейчас главное – убраться с глаз этого мужчины. Молясь, чтобы он внезапно не решил проверить степень чистоты своих пяток, Фабер последовал примеру Эмили и, ухватившись за туфлю мужчины, внезапно оказался в первых рядах цирка, который начал разыгрываться перед их глазами.
- Хэй, Эвой! – зычно крикнул мужчина и слегка топнул ногой, от чего Феликс чуть не улетел в стену. – Ты точно заказал нам места в повышенном комфорте? Да тут убирают раз в год, если убирают вообще.
Он явно был раздражён, а Эвой, который оказался тощим пареньком, едва старше самого Феликса, тут же показался из-за спинок стульев.
- Но… Честное слово… - парнишка был напуган, словно амбал сейчас выкинет его из поезда, который шёл на полном ходу. – Я ничего такого… Ничего такого не сделал.
- Я и вижу, что ничего ты не сделал. Ты же знаешь, что если ему что-то не понравится, то пострадаем мы оба.
«Ага, прекрасная игра местоимений началась!»
- На сцену вышел некто он! – шёпотом константировал факт Феликс и улыбнулся довольно, как кот. Совсем скоро они накроют эту лавочку с потрохами, спасут прекрасную блондинку от опасности и станут национальными героями.
«Стоп, а почему блондинка? У нас есть такие учителя вообще?»
Феликс начал перебирать в уме всех учителей, которые когда-либо вели у него занятия, но, положа руку на сердце, от доброй части самих преподавателей следовало кого-то спасать. На какой-то момент Феликс даже приуныл, вдруг они срывают эпичный бой двух психопатов или что-то в этом роде, но потом вновь воспрял духом – прекрасные блондинки они такие, вечно где-то прячутся, а потом появляются в нужный момент. Всё будет хорошо.
- Позови ту с чаем или кого-то там, чтоб убрали всё это, - раздражённо бросил Эвою мужчина, явно имея в виду все те кеды и газеты, что набросал на таракана Феликс. Архитектору даже стало стыдно, что за его проделки пострадал ни в чём не повинный Эвой. В уме уже завертелись все планы отмщения, как вдруг мужчина, на ботинке которого сидели Эмили и Феликс, начал двигаться. Феликс чуть не свалился от неожиданности, но стойко выдержал испытание, тут же готовый броситься на помощь Эмили, если та вдруг потеряет равновесие.
Мужчина нёс незадачливый дуэт всё ближе и ближе к центру вагона, от чего Феликс всё больше и больше впадал в приятную дрожь и даже немного в панику. У него было такое чувство, словно они направляются к финальному боссу, преодолев множество препятствий. В голове у архитектора гремел граммофон с величественной музыкой, делая момент подплывания к непонятно кому более эпичным.
На самом деле было тихо. Слишком тихо.
От этого стало неуютно и Феликс попытался закутаться в штанину нёсшего их человека, от чего мужчина бросил взгляд вниз, но, видимо, решил, что всего лишь за что-то зацепился и продолжил свой путь. Феликс завернулся ещё сильнее.
Наконец путешествие закончилось и Феликс выглянул из-за складки штанов, но тут же спрятался обратно. Прямо перед ними были ещё чьи-то ноги и прямо напротив этих ног и опустился на кресло их вынужденный «транспорт».
И тут Феликс услышал голос. Этот голос был хуже всех тех, что были у всех злодеев в фильмах, мультиках, аниме. Этот голос был даже хуже, чем те, что представлял себе парень, когда читал книги. Он был ледяной, скрипучий и неприятный. Таким голосом призывали Сатану и зачитывали приговоры перед повешенными. Таким голосом пели все эти прилипчивые песенки и читали занудные лекции. Таким голосом вызывали разрывы барабанных перепонок и разрушали основания домов, чтоб те рухнули.
- Всё в порядке? – поинтересовался голос. Судя по дальнейшей паузе «транспорт» кивнул. – Тогда ты не знаешь, где тут можно достать бананов?
- Не знаю, сэр.
На Феликса нахлынула такая волна эмоций, что он мог лишь держаться за штаны и смотреть вперёд, в данном случае всё на те же штаны, за которые он держался. Сэрами тут просто так никого не называют, они у босса, они проникли в штаб, в подземный бункер, в самое сердце заговора!
- Тогда подождём до Академии. Сейчас меня больше волнует ситуация с популяциями богомолов в городских парках, надо будет связаться с людьми. Сделай так, чтоб меня не беспокоили.
Ледяной голос явно говорил с каким-то подтекстом. Может богомолы это были деньги? И эти деньги кто-то передавал в городских парках. Деньги за наркотики, например. И одним из таких курьеров и был незадачливый преподаватель, который каким-то образом разрушил сделку и сейчас с него едут стрясать деньги?
Феликсу срочно надо было передать свой план Эмили, поэтому он аккуратно отлепился от штанины и соскользнул с ботинка. Поманив девушку за собой, парень скрылся под креслом.
Им было что обсудить.

Отредактировано Felix Faber (05-06-2016 18:37:20)

Спрятавшись за очередную ножку стула - эти ножки были чертовски удобным местом для укрытия двухсантиметровых человечков - Фабер слегка выглянул и дождался Эмили, которая тоже всё поняла и горела желанием разрешить всю эту штуку с подозрительными типами.
Эмили выпалила всю тираду на одном дыхании, Фабер лишь кивал в ответ, что да, вот оно, вот вся злоба королевы Анны, вся в этом вагоне и её нужно срочно уничтожить.
- В смысле идти с доказательствами? - растерялся Фабер. - То есть, мы делаем всю грязную работу, рискуем здоровьем, выпивая самодельные зелья, катаемся на тележках, на каждом углу нас поджидает опасность в виде тараканов и ботинок, а мы просто выбрасываем всё это в мусорник?
От напора эмоций Фабер даже забыл, что ему надо быть тихим и незаметным, и со свистящего шёпота перешёл на хороший, ощутимый такой повышенный тон. Его спасло только то обстоятельство, что тон был повышенным только для человека двадцати миллиметров с кепкой, что нормальному человеку было как писк мыши.
- Но про записывающее устройство идея мне нравится, - не мог не признать Феликс и даже понизил голос, спохватившись, что негоже шпиону орать так, словно его за этой ножкой кресла убивают. – Есть у меня такая штука, но она довольно большая.
Тут же рядом с Фабером появился большой диктофон, который использовался для записи лекций нерадивым учеником. Лекции в дальнейшем никогда не прослушивались, но давали приятное чувство выполненной работы, которое позволяло заниматься своими, более интересными не-учебными делами с большей самоотдачей и с меньшими угрызениями совести.
- Нажимаем на эту кнопку и-и-и, - упёрся руками в вышеупомянутую кнопку Фабер, пытаясь на неё нажать и начиная молиться всем богам, которых знал, чтобы в диктофоне сейчас что-нибудь не коротнуло и вместо записи не включилось бы воспроизведение.
Фабер даже похолодел от этой мысли, представляя, как он наконец выжимает эту кнопку и из-под кресла начинает доноситься ровный голос преподавателя, вещающий что-нибудь о «добавляем ровно четыре нанограмма толчёного безоара, тут очень важно соблюдать все дозировки». Феликс тут же рефлекторно уснёт, а МакФлай, скорее всего, убежит.
Секунда после щелчка кнопки тянулась бесконечно, за это время Фабер уже начал составлять примерный план побега из страны, получения гражданства в какой-нибудь афганской общине и обрезания всех связей с прошлым, лишь бы не дать этой демонической мафии загубить его молодость. Феликс почему-то был уверен, что этот товарищ с голосом более ледяным, чем у Снежной Королевы, был демоном.
Но кнопка щёлкнула и моргнула красная лампочка. От напряжения вспотели даже панталоны, Фабер чувствовал себя так, словно обезвредил четырнадцать бомб и, полностью обессиленный, показал Эмили большой палец. Дело шло.
«Это и благословение, и проклятие – чувствовать всё так сильно».
Пафосные строки вернули Феликса на Землю, заставили стереть со лба водопад пота и оценить ситуацию.
- Разговор пишется, - шёпотом объяснил очевидное Фабер и притих. Было бы смешно, если на плёнку запишется их с Эмили разговор, а не тайные вещи про популяции богомолов.
Товарищ с ледяным голосом уже вовсю ругался по телефону:
- Почему нельзя? Нам надо их убрать.
Было видно, что ему хотелось вставить пару слов покрепче, но кто-то или что-то сдерживало его. Наверное, воспитание.
- Ты вообще слышал, что у меня вчера в офисе творилось? Я не знаю как, но эта полоумная старушенция прорвалась через всех секретарей и ещё в то время, когда я как раз был на месте! Я целых три часа слушал рассказы про этих богомолов и как они ей мешают совершать её ежедневные променады. Боже, чтоб такое ещё раз произошло, - голос мужчины дрогнул, но он тут же пришёл в себя. – В общем, слушай меня. Богомолов убрать. Первую секретаршу уволить. Это как ты не можешь убрать всех богомолов? Вызови ассенизаторов или кто там у нас ответственный за всё это дело?
Мужчина сделал долгую паузу. Феликс был в замешательстве.
- Что значит «охрана природы»? Я не могу это решать сейчас, дела в Академии, - он опять сделал паузу, вздохнул и собрался с мыслями. – Мне нужен отпуск. Справляйся с ней сам. Отключаюсь.
Мужчина замолчал. Молчал и Феликс. Он уже запутался во всех этих сравнениях, туманностях и чтении между строк. Ему тоже нужен был отпуск.
- Я запутался, - шёпотом оповестил Эмили парень. – Но если богомолы - это учителя, то их кто-то заложил и он вызывает аллигаторов, - Феликс понял, что сказал глупость, - ассенизаторов, чтобы их всех убрать. Ничего не понимаю, совсем.
Эта торнадо из настойчивых женщин, мужчин с ледяным голосом, опасности, нависшей над Академии чуть не смело Феликса, который и так слушал вполуха, с ужасом представляя, что было бы, вникни он в разговор полностью. Одно было ясно – либо они с Эмили очень крупно ошиблись, либо всё же использовался очень хитрый код, где у каждого слова было другое, своё значение.
- Нам надо копать глубже, - только и смог выдавить Фабер, пристально уставившись на ботинки говорившего по телефону. Ему уже самому стало интересно, что мужчина сделает дальше и что они ещё услышат. Не зря же они пробрались сюда.

Отредактировано Felix Faber (07-06-2016 01:23:45)

Ничего было не ясно, но ясно было одно – надо что-то делать, при этом срочно. Волнение Эмили передалось и Феликсу, который совсем не хотел, чтобы из-за их провала всё же кто-то пострадал. Например, та невинная секретарша, которую приказали «уволить». Эмили с Феликсом то сразу понимали, что на самом деле значит это «увольнение». Допусти одну ошибку и тебя так уволят из жизни, что мало не покажется. Хотя, может этот товарищ - гуманный мафиози, поди их разбери.
- Я проспал ту часть передачи, где объяснялось как делать усыпляющий газ из трёх спичек, носка и куска старой женской дублёнки, - зашептал Феликс, смотря на Эмили. Та была совсем сосредоточена на решении проблемы – даже глаза закрыла от широты и глубины мысли.
- Да и никаких чудо-вещей, которые погружают в сон за секунды, у меня тоже нет, - с сожалением признал Феликс. – Разве что чугунной арматурой по голове, но это чревато последствиями, ещё убьём ненароком.
Феликс был не совсем уверен, что именно из этих ингредиентов делали усыпляющее зелье на уроке алхимии, но что-то про дублёнку там точно было. Может, конечно, архитектор перепутал слова, но парень был полностью уверен, что состав звучал именно так и знай он правильную последовательность действий, то в пять минут было бы готово волшебное зелье, решающее все проблемы. МакФлай и Феликс привозят в Академию спящего босса мафии, все рукоплещут, на грудь вешают медали, этот день объявляется национальным праздником, в их честь называют детей.
Чего только не сделаешь ради родной Академии.
Феликс решил сосредоточиться на проблеме, хотя бы ради детей и медалей, но решения никак не шли. Может, просто предупредить людей в Академии, чтобы ждали непрошенных гостей? Но кому тогда звонить? Единственный номер, который знал Феликс, принадлежал девушке на рецепшене. Номер был добыт по личным каналам и в официальных целях ранее не использовался. Что подумает девица, если ей внезапно позвонят, наорут в трубку, что в Академию на всех порах мчится мафия и что-то надо срочно делать?
В лучшем случае положит трубку и подумает, что это розыгрыш. Вот только смешно потом будет Феликсу, который с взглядом «ну я же говорил, я же предупреждал», будет окидывать широкую, выжженную степь, в которую одним щелчком пальцев мафиози превратят Академию. Вот никогда его не слушали, а тут раскаются, поймут, что иногда Феликс говорит правду и адекватные вещи. А ведь они с Эмили целую разведывательную миссию устроили, рискуя всем, включая кукольные панталоны.
Но не время было гневаться – они и так всё решат, без помощи остальных.
- Ты там уже зверский план по спасению придумала? С сотнями возможных отклонений, исходов, спасением прекрасных дам и всего такого прочего? – зашептал Феликс, попутно рассматривая ботинки главного злодея. Ботинки стояли на месте и лишь изредка чесали друг друга. Поток разговора по телефону продолжался, но Фабер уже был слишком занят тем, что пытался придумать план и понять, если ли план у Эмили. Неплохо было бы ещё чего-нибудь перекусить – живот начал урчать, но призови он сейчас пакет с сыром, то каждый кусок будет с него самого ростом. Трата сыра – не стиль жизни Фабера, поэтому он, надеясь, что урчащий живот не разобьёт их кампанию вдребезги, повременил с обедом.
Итак, что в конкретном случае мог сделать Феликс? Он мог призвать верёвки, лестницу и они с Эмили свяжут этого мафиози, совсем как лилипуты Гулливера. Единственная проблема – Гулливер-мафиози не спал, а не спящие люди обычно дают себя связать только в особых случаях, и конкретная ситуация к подобным особым случаям явно не располагала. Если усыплять, то как? Как уже упоминалось, то познавательную передачу в виде урока алхимии Феликс продремал именно в тот раз, когда делали что-то похожее, поэтому вся надежда была только на МакФлай.
- Ты чего молчишь? – совсем тихо сказал Феликс, боясь, что вдруг в кузницах ума Эмили сейчас действительно куётся гениальнейший план, а он, Фабер, сейчас всё испортит.
Конечно, Феликса напрягало, если люди не отвечали ему в течение трёх секунд. Фабера было трудно не заметить, нелегко игнорировать и невозможно избежать, если он находился на расстоянии вытянутой руки. Поэтому архитектор заерзал и пытался всеми силами сдержать порыв потрясти Эмили за плечи или что-то громко запеть. Пение Феликса всегда выводило людей из транса, но в данном случае оно означало крах всей тонкой и крайне филигранной операции. Таким рисковать было нельзя, поэтому Фабер просто молчал.

Отредактировано Felix Faber (03-07-2016 20:30:10)

Фабер уже подумывал призвать совсем чуть-чуть морской воды на голову Эмили, но тут она встрепенулась и быстро заговорила. Архитектор смотрел, как в её глазах разгорается искра и сам почувствовал самый настоящий прилив сил. Вот это было уже как надо, мысль пошла, шестерёнки завертелись, план начал потихоньку выстраиваться.
Поджечь вещи! Это же так легко, опасно и отвлекающе. Если они подожгут вагон, то поезд придётся остановить – как пить дать придётся, ведь это наверняка нарушает какие-то там законы и регуляции, гипотетически ставит под угрозу жизни людей и вообще добавляет адреналина в кровь.
- Тут куча ткани: все эти кресла и занавески, - жарко зашептал Феликс, смотря на Эмили искрящимися глазами, в этот раз не скрывающимися под зелёными очками. – Оно вспыхнет в момент, они остановят поезд и может номер девушки с рецепшена всё же пригодится. Пока они будут разбираться в том, что происходит и кто это сделал, то мы позвоним в Академию, расскажем о нечистой силе, направляющейся в их сторону, ну а там уже как повезёт и нас встретят либо с отстранением от учёбы, ну или какой-нибудь учитель всё же почешется и выйдет встретить грозное войско мафиози.
Во время своей проникновенно речи Феликс был похож на мельницу – так он размахивал руками от воодушевления и внезапного прилива героизма. Пару раз он даже немного, ощутимо стучал ладонями о ножку кресла, но хруст чипсов сверху создавал отличную маскировочную занавесь шума. Самому Фаберу казалось, что он мог играть на литаврах – никто бы и не шелохнулся.
- В общем, нам надо поджечь что-то в вагоне, что-то довольно быстро загорающееся. Спички? Спички это не проблема, - бормотал Феликс, уже лихорадочно осматривающий вагон и пытаясь найти подходящее место. – А если залить ткань бензином? Тогда точно вспыхнет как надо, но надо всё делать осторожно. И ещё – не надо, чтоб кто-то пострадал. Даже мафиози не заслуживают быть сожженными заживо.
Феликс серьёзно посмотрел на Эмили, а затем перевёл взгляд на огромные ботинки. До юных адептов инквизиции дуэту было ровно столько же, сколько и обладателю ботинок до злобной ведьмы. У каждой проблемы были свои решения, но устроить суд Линча не было одним из них. Следовало действовать максимально аккуратно и продуманно – мало ли они тут взорвут ещё чего, а когда ты маленький, то от взрывов надо держаться подальше.
- Мне надо немного подумать, - с внезапно умным видом поднял палец вверх Феликс и через пять наносекунд его опустил. – Вот что мы можем сделать в рамках твоего гениального плана. В противоположном конце вагона нет ни души – он полностью открыт для всех наших махинаций. Ненавязчиво обливаем всё керосином, поджигаем всё на радость любому заядлому пироманьяку и радуемся жизни. Попутно звоним в Академию, сообщаем всё, что у нас есть и надеемся, что они не сглупят и оценят помощь по достоинству.
Феликс тут же метнулся в другую сторону вагона, чуть-ли не выбегая на его середину – совершенно забыл о предосторожности от переполнявших его эмоций. Это был настоящий спринтерский забег на длинные дистанции – ветер развевал его воображаемые длинные волосы, а босые ноги порхали над замызганным ковром вагона, всё в том же воображении превращая архитектора в Соника или какого-нибудь Флеша.
Прибежав на место, сначала Феликс чуть не умер – лёгкие разрывало так, словно у него была запасная пара, а ударенный мизинец на левой ноге поддавал остроты и так довольно переполненному эмоциями душевному состоянию.
Придя более-менее в себя и проследив, чтоб Эмили добралась к нему менее опасным путём, Феликс успокоился и сосредоточился. Сейчас следовало быть серьёзным – ни один опытный шпион на опасной миссии не занимался ерундой, не сделал ни одного лишнего движения и уж точно не делал глупостей, давая развалиться всей миссии. Молясь, чтобы среди мафии не оказалось Парфюмера, архитектор призвал небольшую бутылку с зажигательной смесью для шашлыка. В прошлом он её использовал чтоб делать шашлык и чтоб поразить дам своими непринуждёнными кулинарными способностями. Пару раз такие непринуждённые демонстрации действительно заканчивалось пожаром, но то были незапланированные, неконтролируемые пожары. Сейчас же у него были все полномочия, все возможности и разрешения устроить самый настоящий поджог. Архитектор как бабочка порхал вокруг бутылки и пытался придумать способ, как бы половчее её опрокинуть.
- Обливаем тут всё смесью для шашлыков, протягиваем верёвочку, поджигаем её на безопасном расстоянии и может даже жарим шашлык, если уж совсем повезёт. Главное, чтобы кто-то не пожарил шашлык из нас, - воровато оглядываясь на сидящих в другом конце мафиози, шептал Феликс. – Ну а дальше дело в шляпе, было бы желание и возможность остановить поезд.
Архитектор набрал побольше воздуха в лёгкие и упёрся ладонями в бутылку, прикладывая всё больше и больше сил, чтобы её опрокинуть.
«Ну и почему эта чёртова штука не появилась уже лежащей?» - задавал философские вопросы в пустоту архитектор, напрягая все свои довольно хилые бицепсы и трицепсы, пытаясь опрокинуть бутылку, которая была весом как шесть, а то и семь архитекторов. «Ох уж эта физика и эти её несмешные шутки.»

Отредактировано Felix Faber (04-07-2016 00:12:45)

Архитектор с недоверием посмотрел на Эмили, ведь даже выросшая вдвое она не… И внезапно бутылка поддалась и опрокинулась на бок, удивив даже самого Феликса, который уже расстался с надеждой осуществить великолепный план из-за нехватки силы в хилых мышцах бравых расследователей запутанных мафиозных дел.
Было бы обидно, да и было обидно – он же Феликс в этой команде и хотя бы вся физическая часть должна была лежать на нём, а Флай могла быть какой-нибудь мадам, попавшей в неприятности или, на худой конец, мозгом всей операции – сам Феликс не любил думать тяжёлые и страшные думы лишний раз.
И Эмили прекрасно сыграла роль мадам, попавшей в неприятности – Феликс не совсем понял, что происходит, но мольбам внемлил, медлить не стал и тут же принялся за работу
Показав МакФлай большой палец, архитектор улыбнулся – чуть вымученно – и деловито начал откручивать крышку. На сей раз физика смилостивилась и позволила провести все манипуляции, поэтому архитектор с важным лицом уже через пару секунд оказался под бодрящим душем из адской смеси, мгновенно захлеставшей из горлышка бутылки.
Замерший от ужаса Феликс, в голове которого уже пронеслось пятьсот способов умереть от статического электричества, как ни в чём ни бывало отёр ладонью – такой же мокрой – лицо, чтобы хотя бы глаза не выжгло, вновь показал Эмили большой палец.
Вести себя как герой фильма про невыполнимые миссии смысла не было, но это придавало какого-то перцу, какого-то захватывающего элемента, что наполнял душу и тело энергией и величием момента. Равновесие души, которое слегка пошатнулось от бодрящего душа, тут же восстановилось и щелчком пальцев архитектор играючи призвал один из своих огромных красных кед. Подёргав белый шнурок кеда за кончик, он тут же принялся выпутывать его, постепенно обеспечивая пару приключенцев слабой копией бикфордова шнура, но в трудные времена выбирать не приходилось, и Феликс жертвовал практически всем, отдавая на растерзание огню шнурок одного из своих сотен кед. Утешая себя тем, что это ради великого дела, Феликс запихал один конец шнурка в бутылку, а остальную часть вывалял в огромной луже адской смеси.
Запах бензина стоял отвратительный, Феликс постепенно начал чувствовать, как ему выжигает нос, лёгкие и душу, но отступать было поздно – ванны рядом почему-то не было, а призывать бутылки воды и вновь щеголять недостатком силы в мышцах Феликсу не хотелось.
- Почти готово, - оглядев плоды их работы, удовлетворённо одобрил её Фабер. – Теперь надо протянуть этот шнурок куда-нибудь туда. - Он неопределённо помахал рукой в сторону сидений. – Ещё таких три-четыре бутылки для щедрого завершения дела и мы будем готовы выносить всю эту мафию из вагона.
На ковёр опустилась ещё одна бутылка, за ней ещё одна и, наконец, третья, которая очень удачно упала на бок. Феликс внезапно почувствовал себя очень усталым – маленькое тельце не вмещало все запасы энтузиазма, разрозненных мыслей и необходимости огромного количества силы, чтобы ворочать всеми бутылками, призывать вещи, да ещё активно жестикулировать и пытаться сдерживать себя, чтоб не выдавать фонтаны бреда.
Открывая вторую бутылку – но на этот раз с максимальной концентрацией и осторожностью, чтоб вновь не превратить себя в фитиль - Феликс лёгким и непринуждённым движением ладони и резким, даже немного зверским движением ноги подтолкнул бутылку и ровно секунду наблюдая, как она красиво катится, тут же повернулся к Эмили.
- Слушай, а что за проблема то? Там кто-то нас заметил? Зачем торопиться? – Фабер начал воровато оглядываться, пытаясь разглядеть приближающиеся ботинки или, на худой конец, балетные тапочки.
Единственное, что он заметил, это как бутылка с жидкостью для шашлыков красиво, даже с некоей изящностью бразильской танцовщицы, выкатывается на середину вагона и начинает гарцевать в такт постукиванию колёс вагона.
Если бы Феликс был бабочкой, то от всего происходящего он бы только плюнул и элегантно упорхнул по своим однодневным делам. Но Феликс был маленьким человечком с большими желаниями, поэтому он просто охнул и как-то странно, даже нервно взмахнул руками. Теми же самыми руками, которыми он испортил филигранную и точную операцию.
Тут же начав тащить Эмили под кресло, Феликс пригибался к полу, словно все самонаводящиеся ядерные боеголовки, боевые дроны и вертолёты Апачи АН-64 уже были нацелены на них и лишь ждали приказа тех двоих в вагоне, чтобы спустить курок. Архитектор был полностью уверен, что вся русская мафия, коза ностра и якудза уже поджидает их на ближайшей остановке.
И всё из-за дурацкой бутылки с жидкостью для шашлыков, этикетка которой обещала мгновенное возгорание и прекрасный опыт жарки мяса.
И они с Эмили сейчас были как раз вот такими отличными шашлыками, которые насадят на шампура самые отъявленные злодеи мира сего.
Или их заставят продавать героин до конца их жизни.
На данный момент Феликс не был уверен, чего ему хочется меньше - сгореть до рыжих угольков или быть одним из тех парней, которые постоянно говорят "100% чистая вещь".
Одно было ясно - Феликсу следовало смотреть меньше фильмов и иметь мозг, который не подсовывал уж слишком услуживо всякие-разные страшные картинки со скоростью сто тысяч в пять наносекунд.

Отредактировано Felix Faber (11-07-2016 23:22:14)

Феликс не совсем понимает что происходит и путает свои мысли в голове с тем, что говорит ему Эмили. В итоге выходит что-то вроде «поджигай героин, но тебе надо снять шашлык». Фабер в непонимании смотрит на розоволосую, немного сомневаясь в том, горит ли героин, но пробовать не пытается – ничего такого у нет, хотя идея поджарить шашлык на героине звучит фантастически даже для Феликса. Есть же в мире гурманы.
- Надеюсь, всё получится, - слышит шёпот Феликс, а затем эту фразу перебивает громовой голос сверху. Их поймали. Великолепный план рассыпался в прах и завтра уже можно приступать к продаже героина. Вот так он и проверит, горит ли этот порошок, напишет доклад, а затем его пристрелят за использование наркотиков не в прямых целях, а для развития какой-то науки.
Если посчитать, сколько раз Феликс умер внутри, прокручивая всё это, то можно было организовывать большое кладбище.
Фабер смотрит на Эмили, видит искры в её глаза и храбро улыбается. Тут много стульев, кресел и мест, где можно спрятаться. Тут много смелости – в одной только Эмили её столько, что хватит на четыре вагона. Если они не скроются, то смогут дать отпор и в этом Феликс уверен так сильно, что он даже перестаёт тянуть девушку за руку.
Твари они дрожащие или право имеют?
Феликс поднимает голову, делает пару шагов и тут у него начинает расти рука. Она медленно ползёт и увеличивается в размерах, показываясь из-под сидений. Рукав кардигана Эмили рвётся с неприятным звуком, а огромная рука Фабера становится нормальных размеров и держится на тонком стебельке кожи, которая соединяет её и маленькое тельце. Архитектор боится шевельнуться, думая, что одно неверное движение и рука отправится в далёкое путешествие. Может она будет служить какой-нибудь семейке Аддамс и делать всякие интересные штуки, но уже без Феликса.
Над ними кто-то кричит и Фабер мельком видит чьи-то ладони, окутанные магическим свечением. Их не атакуют, но имеют полное намерение сделать это. Феликсу уже совсем не страшно - он смирился с тем, что это конец и готов драться до последнего. Драться фигурально, архитектор хотел выговорить их из этой ситуации надеясь, что умение дипломатично объяснить просиходящее у него всё же найдётся. Но прежде следовало бы разобраться со своим телом.
Вырастает вторая рука и архитектор похож на смешного гомункула – маленькое тельце, голова, а по бокам две огромные руки с само тело ростом. Феликс мысленно извиняется Эмили за порванный кардиган и делает себе заметку подарить ей точно такой же, а ещё шубу, шапку, пальто и вычурное бальное платье в качестве компенсации. Если их выпустят отсюда.
Феликс опускает взгляд вниз и осознаёт, что и тело начинает расти – кукольные панталоны ему уже слегка малы и становятся всё более обтягивающими. Глаза Феликса расширились – он всё ещё не хотел быть единственным голым человеком в вагоне, да ещё и перед людьми, за которыми он шпионил.
- Чёрт, - только и произносит Феликс, как их накрывают белые простыни, очень удачно планируя прямо на голову и скрывая от чужих глаз. Уже через пару секунд тело Фабера вытягивается и он растёт под простынёй словно приведение, вот уже гордо выпрямившись во весь свой феликсовский рост. Множество простыней планирует рядом и ложится на то место, где по расчётам Фабера ещё недавно была Эмили.
- Однако здравствуйте, - архитектор заматывается в простыню на манер тоги и пытается свесить передний край как можно ниже. – Когда мне приступать?
Имея в виду продажу наркотиков, ведь в мафиозных кругах наверняка никто не говорит страшное слово на букву «г» вслух, сохраняя конспирацию, Феликс двигает ногой так, чтоб ненавязчиво поправить край своего одеяния и смотрит вниз. По ботинкам он узнаёт стоящих перед ним людей – охранника и самого главного мафиози, которые, судя по всему, готовы испепелить рыжего при любом неверном движении.
- Вы сейчас стоите перед министром сельского хозяйства. Объясните, что происходит.
На Феликса смотрят глаза – тёмные, колючие, жестокие.
Феликс смотрит выпученными глазами и поднимает обе руки, а затем в непонимании выпаливает:
- Мы... Я из Академии, - начинает Фабер, но не может удержать рвущееся наружу разочарование.
- Министр? Да ещё и сельского хозяйства? А где мафия? Где вся итальянская, американская и русская мафия?
Министр не менее подозрительно смотрит на Феликса, всё ещё держа его на прицеле своих магических ладоней, но Феликс бездействует, ничем не угрожает и выглядит ещё совсем ребёнком с этими огромными глазами. Перед носом архитектора появляется какое-то удостоверение на имя Арчибальдо Санчеза, которое действительно подтверждает всё сказанное.
Архитектор чувствует крупное разочарование – всё это и ради чего? Ради министра. Сельского хозяйства. Это его совсем не устраивает, Феликс даже как-то поник и начал большим пальцем ноги ковырять ковёр вагона.
- Но мафия? - в изумлении выпаливает министр и переглядывается с охранником.
- Похоже, вышла ошибка, - произносит тихо Феликс и понимает глаза. В окнах поезда виден фейблтаунский вокзал, они уже совсем скоро остановятся. И им придётся объяснять многое, очень многое. - Тогда нам действительно надо много чего обсудить.
Фабер стряхнул с себя остатки растерянности и удивления, выпрямил плечи и был готов вести серьёзные переговоры. Ту ситуацию, в которой они сейчас находились - с кукольными панталонами, рвущимися кардиганами, валяющимися везде бутылками с горючим, а самое главное - с испорченным кедом, объяснить можно было только рассказав всё, как есть.
И Феликс был готов рассказать всё так, как это именно было.
"Беги Эмили, беги отсюда как ветер, чтоб тебя не заметили," - Фабер надеялся, что девушке удастся скрыться.
Он набрал в лёгкие побольше воздуха и глядя на ладони министра, которые всё ещё светились магией, начал:
- Понимаете, было тухло...
А сам смотрел в окна вагона, который уже подъезжал к станции. Она была украшена, у входа ждала процессия, была растяжка с надписью "приветствуем министра" и множество людей сходило с другого вагона, который остановился на других путях.
Ошибка, одна большая, зато невероятно весёлая ошибка. Фабер надеялся, что за такое если и вышвырнут с Академии, то только его одного, а он уж точно сможет задорно продавать пирожки на станции всю оставшуюся жизнь. Зато на людей посмотрит, себя покажет.

Отредактировано Felix Faber (24-07-2016 01:06:09)

После слов про тухлость Феликс слишком уж философски уставился на пейзаж за окном, думая, как бы половчее облечь в слова всё то, что произошло.
- Понимаете, - и тут его прервали. Это был самый неожиданный, самый внезапный и самый звонкий голос Эмили, который Феликс надеялся слышать теперь только в те моменты, когда девушка будет покупать у него пирожки на станции.
- Феликс, что за вид? Господи, - и эти слова сразу сбили Фабера с мыслей о ловком рассказе и вот рыжий уже готов был возмущаться – тога вышла удачная, архитектор в ней смотрится разве что слегка не вписывающимся в окружающий пейзаж, но не настолько, чтоб к нему предъявляли…
А затем Феликс всё понял, сделал самый виноватый вид, разве что «где я?» не вопрошал и тут же утонул в словах Эмили, попутно восхищаясь скоростью речи и быстротой мысли. Фабер бросил последний виноватый взгляд на министра и его помощника, но взгляды тех уже смягчились – с природой не поспоришь, Феликс сейчас – бесполезный дурачок, который лунатит и не совсем соображает, что делает.
Рыжий помахал рукой на прощание и едва выйдя в тамбур, тут же застыл. Эмили стояла так же молча и так они и стояли, смотря друг на друга и не говоря ни слова. Феликса чуть потряхивало от всех эмоций – от страха перед продажей пирожков на станции до неописуемого восторга от того, что только что произошло. За дверьми вагона уже началась кутерьма, какие-то люди практически ворвались к министру, тут же окружая его и что-то говоря, говоря, говоря. Эмили смеялась, мимо шли люди и тащили свои чемоданы. Феликс молчал и просто смотрел, как смеется Эмили. Сам он даже не улыбался. 
Рыжий даже не понял, как оказался в кресле, а потом в руках оказалась одежда. Феликс в ступоре начал натягивать одну штанину, во второй руке держа свой красный кед и тут его прорвало. Парень смеялся, он захлёбывался смехом, на него огромной волной нахлынуло всё – облегчение, радость от того, что произошло и всё то, что они творили вместе. Всё катание на тележках, весь несуществующий ужас от мафии, планы по спасению Академии, самонадеянность и вера в то, что всё будет хорошо. Феликс смеялся, а мимо шли люди и вагон совсем опустел, остались только он да Эмили.
У парня уже текли слёзы, а он всё не мог остановиться. В одной руке всё так же был зажат кед, в другой – штанина, Феликс уже не мог продолжать так хохотать, боль в животе была слишком резкой.
- Министр, - всхлипывал Феликс между приступами смехами. – Чёртов министр… Сельского… Чёрт его побери, хозяйства! Сельское хозяйство! Ты слышала это? Эмили, ты слышала?
Фабер смотрел на Эмили и всё продолжал изредка смеяться.
Это всё стоило того. Всё беганье, борьба с тараканами, распитие непонятных зелий, попытки поджечь вагон – всё это стоило каждой капли эмоций, которые теперь у них останутся. Фабер мотал головой и щурился от удовольствия – сегодняшний день явно удался. Удастся ли завтрашний?
- Неплохо повеселились, - Феликс поднял взгляд на Эмили. Сейчас он не щурился, даже улыбка была мягкой, а в глазах была усталость – Фабер словно постарел на десять лет. Но это всё длилось считанные секунды и вот, он уже в своём обычном амплуа: на губах играла широченная улыбка, а руки уже достали из воздуха зелёные очки и насаживали их на переносицу.
- Ну что, Эмили, нам пора. Надеюсь, что тебя кто-то ждёт, - Фабер приспустил очки и подмигнул девушке. – Не теряйся, мы с тобой ещё должны встретиться, какая-то часть моей рыжей души явно намекает на это, ну или принимает желаемое за действительное.
Феликс оставил простыню лежать на сидении – интересно, что подумает проводница? – и, засунув руки в карманы, вышел из вагона. Путешествовал он налегке, на душе было тоже легко и он повернулся к выходу на вокзальную площадь. Перед ним было множество возможностей и множество дел, которые срочно надо было бы сделать. Но не сегодня и не сейчас. Сегодня он наслаждался их с Эмили триумфом. Сияющий Фабер шёл по улицам, а в душе у него взрывались фонтаны, всё пело и мир вокруг казался просто замечательным.
Феликсу было хорошо.

Отредактировано Felix Faber (30-07-2016 23:31:46)